— Дамиен вчера был какой-то странный. У вас всё в порядке?
— В полном.
— Обычно, в Пуарье он зажигает, а вчера… и бассейн ему не бассейн. Вы даже не поднимались наверх…
Ну конечно, Пуарье! Вот, где он был — легендарный ночной бассейн, где вся компания отрывается по ночам.
— Заткнись! — обрывает её Мелания, заметив меня.
— Мел, а для чего людям автобусы? — тон китаянки Фионы мгновенно меняется.
— Чтобы перевозить бедных, — отвечает та.
— А кто такие бедные?
Остальные шесть дев нашего класса устремляют свои взоры на меня, ухмыляясь снисходительными улыбками.
— Ну надо же! — отзываюсь. — Прямо спектакль для меня разыграли. Какая честь! Вот уж кого Всевышний талантами наградил. Мои Вам аплодисменты! Одного понять не могу: с каких это пор патриции развлекают чернь? Мир сходит с ума…
— Тебе, в принципе, и должно быть тяжело понять это, милая. Ведь тебя умом обделили ещё с рождения. Как жаль! На свете столько интересных вещей, столько всего увлекательного! Только сейчас подумала: быть без ума, это ведь всё равно, что слепым! Жизнь на ощупь…
— А знаешь, в чём парадокс?
— Ну же, блесни!
— Слепой иной раз бывает счастливее зрячего, потому что видит то, что спрятано. А спрятано очень многое.
— Например? — выпирает свою грудь с вызовом.
— Например, чувства людей или отсутствие оных!
Мел напрягается, её глаза сужаются, растворяется ехидная улыбка.
— У зрячих завышенные ожидания к жизни. И духовная слепота, — добавляю.
— Чего? — уточняет Фиона.
— Ну, — объясняю, — это когда человек думает, что кому-то нравится, а на самом деле служит резиновой Долли: пришли, слили сперму, а поговорить не о чем! А бывает, что и не с кем…
Её ноздри надуваются, как воротник у кобры. Мне кажется даже, я слышу характерный треск ороговевшего хвоста — трещотки. И зелень вокруг рта, это либо эффект такой у её смуглой кожи, либо яд пропечатывается.
Подружки переглядываются, кто-то из девчонок попроще ржёт, и я слышу тихое:
— А сестра у Дамиена палец в рот не клади, уделала Мел!
Она это тоже слышит и зеленеет ещё больше.
— Ещё раз сядешь в его машину, и мои милые шалости перестанут быть милыми! — угрожает, швырнув мой мобильный на пол, мне под ноги.
Так вот, оказывается, где он был!
