Возвращение в материальный мир было болезненным, все таки я стал сильнее, раз тело так отреагировало на меня. Плюс еще этот странный привкус тухлятины, демоны даю силу, но при этом не очень вкусные…
Пора возвращаться в город.
Спускаться вниз по течению всегда легче, тут даже веслами помогать себе не пришлось, еще бы в Байкал впадает бесчисленное количество рук, речек, ручье и родников, а вытекает всего одна река, но зато какая!
Если не удалось найти клад волхва, то стоит покопаться уже в своей памяти и найти кое-что интересное и тоже связанное с желтым металлом.
Неудача в поисках клада натолкнула меня на одну интересную мысль. Ну этому еще поспособствовал Митька Рябой, который вовремя попался мне на глаза. Это сейчас он шести или семилетний пацан, беззаботно бегающий по улицам старого Иркутска, но в середине восьмидесятых он свяжется с Калымом, промышлявшим мелким крышеванием незаконных золотодобытчиков. Хотя он может и не крышевал, а сводил продавцов драгметалла с покупателями или наоборот, за давностью лет я уже не помню, да и сам не был свидетелем той истории, в середине восьмидесятых я уже жил в центральной полосе России. И всю эту историю узнал намного позже, когда встретил старых друзей детства, тоже перебравшихся из обезлюдевшей Сибири поближе к огням цивилизации.
Калым в конце восьмидесятых попадется милиции, совсем чуть — чуть не дотянет со своим нелегальным бизнесом до развала СССР. Странная история, арестуют его те же милиционеры, которым он долю и заносил, но не это важно, а важно то, что свою долю в посредничестве Калым брал золотом, он, как и я сейчас, не доверял рублю. Так вот золото он брал в виде песка и самородков, а хранил уже переработанными — плавил без всякого аффинажа и прочих методов очистки и раскатывал в листы, после чего штамповал из этих листов царские золоторублевки столь непотребного качества, что без слез на них невозможно смотреть. Милиционеры когда все это богатство откопали, то прямо несказанно были удивлены, за двадцать лет посреднической жизнь Калым успел накопить пару сотен килограмм разномастных по содержанию золота николаевских червонцев. Формы для штамповки изготавливал тоже он, так что монеты были одна другой краше, особенно из первых партий! Никому так и не удалось узнать зачем он так делал, на допросах Калым молчал, но все склонялись к тому, что у него просто было такое хобби, тем более к моменту задержания он стоял очень высоко на иерархической лестнице теневой золотодобычи и торговли золотом. Да и по слухам последние его монеты было уже сложно отличить от оригинала, за годы занятием таким хобби он поднаторел в ювелирном деле!
