— Двенадцать лет, а может и не двенадцать на самом деле, может в милиции ошиблись и тебе уже к примеру четырнадцать? Сам подумай, четырнадцать лет — уже можно на работу устроится, Москва строится и рабочие, особенно одаренные и сильные, на стройки везде нужны! С голоду точно не помрешь! — уговаривает меня мадам все также стоя за моей спиной. — Да и все лучше чем у нас, на свободе будешь! Не зря же ты из своей деревни сбежал?
— А может и ошиблись, я тут вспомнил мне на самом деле четырнадцать завтра будет! — подыгрываю я, все так и не понимая в чем смысл и где выгода, сначала выкупили — теперь пытаются избавиться!
— Вот и хорошо! — радостно потирает руки директор и долго копается в ящике стола, наконец извлекая на свет божий чистый бланк аттестата зрелости. — какую Фамилию хочешь, а, Евгений Александрович, Найденным у нас каждого первого кличут!
— Заморников — называю я свою настоящую фамилию из того, такого далекого и такого родного мира.
— Заморников так Заморников!
Три строчки написанные ручкой и один удар печатью — все, школу закончил.
— И вот тебе еще направление в молотобойное училище, там тебя конечно никто не ждет, но если не повезет с работой, то можешь осенью попробовать поступить, слабенький дар у тебя есть! Держи и удачи!
Вот так просто? Вот так просто подписали все документы? Ну не может быть все так, где прибыль, где подвох? В чем гешефт?
Но подвоха не было, я просто встал и вышел, благо дорога на свободу тут была всего одна!
— Ага, вот прям сейчас! — стою я на ступенях детдома и направление в училище молотобойцев рассматриваю. — Прямо взял и побёг, чтобы до конца жизни кувалдой на заводе махать! Знаем, плавали! У них тут про механические молоты и гидравлические прессы видать и не слышали! Но за документы, мне так необходимые сейчас, советской власти спасибо!
Тикать из Москвы мне надо, как я уже понял не любят здесь людей без определенного места жительства и работы, и у меня даже созрел план как это сделать и опять в милицию не попасть. Видел я как тех отдыхающих, что из деревни на первомайскую демонстрацию приехали поглазеть, в автобус грузили, так мент их прямо по головам и считал! Да и мне бабушка рассказывала что не было у крестьян в ее годы ни паспортов, ни каких других бумаг и никуда из деревни своей они и выехать не могли, а это в было в моем СССР, тут же у мужичья положение еще хуже! Вот мне и надо найти такое мужичье, да среди них и затеряться, так из города и выеду! А что до одежды, то если в грязи изваляюсь — сойду за своего!
