– Август…
– Ты о чем это, сынок?
– Его звали Август Бубер… Август… а не Алекс. Я его любил… он… первым вошел… в бункер «Маяк»… он… великий человек…
– Улле, м-мать, что там у тебя за болтовня? Время!
– Синдром манускрипта, Призрак.
– Что? Я не ослышался?
– Синдром манускрипта. Парень заразу схватил.
– Клайд… Клайд… моя маленькая… Я до нее даже не дошел…
Фрост подскакивает в один миг, вот он там стоял, а сейчас уже здесь, в шаге. До чего быстрый! Ствол в руке у него.
Крис, не делай этого, ты же человек, а не свинья какая-нибудь…
И я говорю:
– Крис, не делай…
Но Призрак меня не слушает, он от меня отмахивается, как от назойливой мухи.
– Мозгляк, – он говорит, – урод! Зачем ты вернулся? Ты же теперь зачумленный.
– Мой скафандр… цел, и я…
– …и ты затыкаешься, парень, не мешая старшим говорить. Ты и был-то не особенно полезным довеском к нашей группе, а теперь ты опасная обуза. И ты с того момента, как ушел, – сам за себя.
– Но я… мне нужна помощь…
– Ты дерьмо. А дерьму помощи не положено. Так устроен мир.
– И что же мне делать, Призрак?
– Пошел вон!
– Куда?
– Откуда пришел. Считаю до трех, потом размажу тебя. Раз.
Бубер, постанывая и поперхивая, с натугой поднялся. Постоял недолго, видно, надеясь услышать другие слова.
– Два.
Парень повернулся и пошел, шатаясь, во тьму.
– Улле, сморчок, я задницей чую – у тебя там возражения? А? А? Правильно делаешь, что молчишь. Группе нужен проводник. А проводнику, какой бы он там ни был семи пядей во лбу драгоценный умник, надо вернуться домой. Ты понял?
– Да, Призрак.
– Принято. Веди! Маг, труба света теперь на тебе. В остальном порядок движения тот же.
Знаешь, Су, по сути, он ведет себя оптимально. Парня можно было спасти, если бы врач появился рядом с ним в течение часа-полутора после заражения. Сейчас мы по любому не успеем. Ну, или выйти наверх, врубить сигнал помощи на полную катушку, а потом ждать, когда явится врач и ребята с наручниками. И то – на грани, то есть пятьдесят на пятьдесят, Су, что парня вытащат. Крис по-своему прав, не желая примерять стальные браслеты из-за полутрупа. Но девчонку спасти еще можно. И… я, пожалуй, так и сделаю. Не ради нее – ради тебя. Ради души твоей чистой, Су.
