Таким образом войска миновали первую часть ущелья. Во второй, как и говорил Рублев, концентрация схронов была гораздо меньше. Шедший по верху отряд сумел держать их под контролем. Самые отчаянные афганцы попытались нанести удар по колонне, однако им не позволили даже прицелиться. Несколько коротких очередей пресекали очередную попытку сопротивления.
А внизу началась работа саперов. Как и предполагал Борис, до петли мины встречались редко. Афганцы заманивали противника в ловушку, расхолаживали его, если, конечно, смертоносные гостинцы могут расхолодить человека. Но, во всяком случае, опытные саперы на подходе к петле уже бы просчитали схему расстановки мин, которая была одинакова на всех отрезках пути. В дорожной петле ситуация резко менялась. Тут взрывными устройствами был нашпигован буквально каждый метр земли. Причем не с самого начала, а ближе к середине. То есть колонна успела бы частично втянуться в петлю и остановилась из-за резко замедлившегося разминирования. Тут бы солдат и накрыл внезапный удар сверху, дополненный взрывами радиоуправляемых фугасов. Но теперь, когда афганские бойцы были нейтрализованы, задержка не стала роковой. Просто американцы чуть позже заняли долину. Там же вскоре оказался и Рублев, переброшенный вместе с командным составом на вертолете.
Здоровое профессиональное любопытство, усиленное предчувствием большой журналистской удачи, заставило Буданцева вплотную заняться «Новой жизнью». Он решил заслать своего казачка в лагерь предполагаемого врага. Сначала в роли казачка журналист хотел использовать Верочку Истомину, молоденькую журналистку, работающую на подхвате у мэтров. Но затем он подумал, что, если предчувствия его не обманывают и придется заняться «Новой жизнью» вплотную, Верочка может ему пригодиться для более серьезного задания. Кроме того, Игорю был нужен человек с довольно редкими способностями. И такого человека Буданцев знал. Его тетка обладала замечательным даром, она умела распознавать людские характеры. Игорь убедился в этом еще в детстве. Тетка изредка приезжала к ним и порой говорила об одном из друзей племянника:
— Ты с ним не водись, он гадкий мальчик.
И всегда ее слова оправдывались. Один из дружков Игоря оказывался мелким воришкой, второй жутким трусом, третий доносчиком и предателем.
Публичных деятелей, мелькавших на экранах телевизоров, тетка тоже раскусывала в два счета. Случайно увидев Мавроди, она запричитала:
