А начиналось все более ста лет назад с трех предприимчивых братьев Пьянковых, решивших не только оправдать собственную фамилию, но и потеснить ходившую по всему Уссурийскому краю и Манчжурии китайскую водку «ханшинь» — дешевую, но низкопробную.
Нигде не было такой волокиты, как на дальневосточных задворках Российской империи. Чуть не на двадцать лет растянулась «деловая» переписка разрешений и попустительств. Лишь в 1892 году упорные братья добились земельного участка. В октябре 1894 года завод дал первую — и сразу — первоклассную продукцию. Это совпало с волной хозяйственного освоения Уссурийского края и мощным притоком переселенцев из Европейской России по морю и по Транссибу. Транссиб, кстати, шел тогда напрямую во Владивосток, через Монголию и Китай, лишь позже была построена дорога на север, к Хабаровску.
Бизнес бурно расцвел, достигнув к началу Первой мировой войны оборота 3 млн рублей в год, и продолжал бы свое семимильное развитие, кабы не исторические перемены — в мае 1919 года партизаны именем диктатуры пролетариата, самого пьющего класса в России, уничтожили завод и все вокруг. Лишь спустя несколько лет эта диктатура вновь открыла завод, прозябавший на выпуске интернационального и беспородного продукта всех неимущих — водки.
Однако — «мастерство не пропьешь» и промысел не уничтожишь. Исподволь, полулегально, малым огонечком теплилось и восстанавливалось заветное дело с корешками и травками, горькими зельями, сладкими плодами и потаенными ядами.
И когда сменились политические декорации и спали драпировки дефицит-экономики, «Уссурийский бальзам» вышел из анабиоза и стал разворачиваться.
У нас появилась, со времен Льва Сергеевича Голицына, князя тостов, возвышенная и романтичнейшая манера описания вин. Поэтические перлы, пафосные метафоры, аллегорические гиперболы, ботанические оксюмороны вроде «букет хорошо пережаренной осени» и прочий пыл и бред — все это уже стало утомлять и вызывать скуку недоверия.
Бальзамы, настойки и наливки «Уссурийского бальзама» отличаются естественностью сложных ароматов, предельной четкостью и узнаваемостью всей гаммы входящих компонентов, запоминающимся вкусом и отчетливым, содержательным послевкусием.
Настойки хороши в аперитивном употреблении, к ним желательны островкусовые и необъемные закуски — долька лимона, маслины, немного подлимоненной красной икры на свежем белом ситном со сливочным маслом французского или вологодского толка. Вполне уместны и лососевые, но не все, а наиболее алые сорта — чавыча, сима и нерка. Семгу лучше приберечь для другого случая, а кету и горбушу не надо лишний раз позорить.
