Другой вопрос, что для ополчения эта стойка была болью. Из-за недостатка тренированности они просто неверно ее занимали. Со всеми вытекающими последствиями. Вроде отбитых коленей и ударов щитом по челюсти. Ярослав даже хотел уже вернуть им старые большие круглые щиты с плечевым подвесом. Потому что с новыми они, очевидно, хуже управлялись. Да, старые были тяжелее. Но их ношение было естественным. А тут – нет.
Так или иначе, но бойцы Гнезда выстроились.
По центру встала дружина, сформировав мощное ядро построения. Слева и справа от нее разместилось ополчение – ближе к центру старое, дальше новое. В результате получился мощный по местным меркам строй, глубиной в три человека и протяженностью в двести. Ну и Ярослав за ними с этими сорока верховыми недорослями.
Уложились в нормативы. С огромным трудом, но уложились. То есть в случае нападения дружин, подходящих с воды, они успевали вооружиться и построиться, изготовившись к бою. А вот от тех же хазар, буде они выйдут в конном порядке – уже не защититься. Слишком все медленно. И это конунг особенно отметил, желая продавить у старейшин регулярное проведение таких учений. Хотя бы раз в месяц. Все одно – они много времени не занимали.
Начали пытаться маневрировать.
Пытаться… просто пытаться…
Разрывы… разрывы… разрывы…
Ярослав смотрел на это и не понимал, как древне-греческие фаланги вообще могли существовать. Ведь они опирались на ополчение. Да, какие-то институты тренировок у них, безусловно, имелись. Но вряд ли более интенсивные, чем у него. И если рекруты в целом были хороши, уверенно удерживая строй. То ополчение плыло. Постоянно появлялись опасные разрывы, которыми в условиях реального боя могли воспользоваться местные племена.
После очередного маневра так и вообще получилось столпотворение. Куча-мала. Видимо, люди устали. И Ярослава это бесило. Он ведь прекрасно понимал, что в толпе зрителей, что сейчас наблюдают за всеми этими маневрами, хватает шпионов.
И ладно, что из соседних племен, для которых даже то, что он показал, – уже достойно уважения. Нет. Там хватало и глаз византийцев, хазар и самых влиятельных вождей викингов. Он не был наивным ребенком и прекрасно понимал, что никто из уважаемых людей округи не усидит перед таким соблазном, как Гнездо. Из тех, кто мог бы прийти и разграбить. Слишком лакомым кусочком это поселение становилось с каждым годом. Уже лакомым. И если от викингов он знал, чего ожидать, и в целом их не боялся, то вот хазары и византийцы его смущали. Серьезно смущали. Их реакция была для Ярослава непредсказуемой.
