Роман ещё ладно, а ошибки не надо.
— Я жива и потому должна влюбиться.
— У тебя было трое парней, недостаточно?
— Душу не выразить числами!
— На первый взгляд, мысль глубокая, но, если задуматься, — смысл неясен. Говоря по-простому, ты собралась завести нового парня.
Я сказал это безо всякого умысла, надеясь, что она снова ответит шуткой, но ошибся.
Сакура внезапно остановилась, будто её озарило. Я этого не ожидал, прошёл по инерции шагов пять и только тогда обернулся, чтобы выяснить, в чём дело. Подумал, что, скорее всего, она заметила на земле стоиеновую монету, но Сакура пристально смотрела на меня. Сцепив руки за спиной и позволяя ветру трепать её длинные волосы.
— Что с тобой?
— Если, по-твоему, я собралась завести нового парня, ты мне поможешь?
Судя по виду, она меня проверяла. Будто нарочно, через силу, придавая лицу глубокомысленное выражение.
Не искушённый в тонкостях межличностных отношений, я не мог уловить ни смысла её мимики, ни смысла её слов.
— А чем, по-твоему, я могу помочь?
— Ладно, забудь.
Она покачала головой и зашагала дальше. Когда она поравнялась со мной, я заглянул ей в лицо и увидел прежнюю улыбку, очищенную от недавних сложных переживаний. Я понимал её всё хуже.
— Это шутка такая — мол, познакомь меня с каким-нибудь твоим другом?
— Нет!
Единственное пришедшее мне на ум объяснение, и то она отмела сразу.
— Тогда что?
— Забудь. Это не книжка, и ты крупно промахнёшься, считая, что в каждом моём высказывании есть смысл. Его нет. Общайся с людьми почаще, [мой друг].
— Ладно.
Под давлением пришлось согласиться, и я не стал говорить, как это странно — отрицать моё предположение, если смысла всё равно нет. Не стал, потому что такова психология тростниковых лодок. Мне показалось, что Сакура не потерпит продолжения разговора на эту тему. Но я всего лишь отшельник, и моё восприятие могло меня подвести. Так ли оно на самом деле, не определишь.
На развилке недалеко от школы она, помахав мне рукой, сказала громким голосом:
— Ну всё, дам знать, когда придумаю, что будет в следующий раз!
Я не стал допытываться, с каких это пор меня подписали на участие в её планах без моего согласия, махнул рукой и повернулся к ней спиной. Наверное, я уже тогда проникся мыслью, что, как говорится, семь бед — один ответ.
Вернувшись домой, я ещё какое-то время ломал голову, но так в итоге и не понял, что означали те её слова и то выражение лица.
