— Ни хрена себе! — возмутился Максим. — Как нас отпустить — так, пожалуйста, идите в жопу! А как самому убежать — то на здоровье!
— Вот такой у нас интересный директор, — понурился Марков. Но тут же воспрянул, ткнул дворника кулаком в грудь и сказал грозно: — Давай ключи, тебе говорят! Под мою ответственность.
— Ой, насмешил! У тебя, разгильдяя, какая может быть ответственность? Вот, Борису ключи надо — с ним и буду договариваться. Он мужик правильный. Так вот скажи, Боря, тебе ключи зачем нужны?
— Мне кажется, что убийца проникал в гостиницу именно через дворницкую. Потому я и попросил поменять замки. Теперь мне надо, чтобы я мог при желании выйти отсюда, а вот убийца не смог.
— Убийца. А если он и правда мертвец? Тогда что ему все эти приготовления? Придет, убьет и уйдет — ничего особенного.
— Нет, Максим, он точно не мертвец. Мертвецы не убивают — говорю тебе как человек, убивавший сам. Это живой, нормальный человек. И мне очень хочется поймать его, понимаешь?
— Я уже слышал, что это человек, но уж больно странно люди помирали.
— Люди? Я скажу тебе, как умер столяр! Кто-то подложил ему световую гранату на приборную панель. Там или игрушка была, или что-то еще. Вот, прямо в нее. Она рванула, когда он был на опасном повороте. И все, и полетел столяр под откос. Спрашивается, при чем тут мертвец? Живая сволочь это все делает, я тебе отвечаю!
Максим покачал головой, переваривая информацию.
— Так получается, что если он через дворницкую заходил, то ключи у него были. Так это что, ему кто-то из наших, кто тут работает, помогает?
— Именно так.
Максим вздохнул, сел рядом с Комбатом и в сердцах сказал:
— Вот ведь пидоры гнойные! Это же надо — делать так, чтоб твоего же товарища по работе убивали! И что они с того имеют? Деньги?
— Деньги, Максим. А ты думал, в этой жизни есть еще что-то, что стоит человеческой жизни?
Дворник снова витиевато выругался. Конечно, он был крепко битым жизнью мужиком, но именно в душе таких больше всего места идеализму. Они умудряются сохранять слепую веру в то, что жизнь может быть такой, как в хороших фильмах по телевизору.
— Ключи я тебе, конечно, дам. А надолго?
— Нет. Сейчас схожу сделаю себе дубликаты и отдам.
— Ну только давай вот про что договоримся: никто не знает. Я Юрке сам расскажу, а ты молчи в тряпочку и никому ни слова. А то у меня, сам понимаешь, неприятности будут большие.
— Никто не узнает. Вот — мы с тобой, Марков и Юрка. Все. Больше — никому.
