— И служил, и воевал, — отозвался Рублев.
Первым делом Борис осмотрел днище машины. Оно, ржавое и неопрятное, было даже в нескольких местах дырявым. Дыры, судя по закрывавшей их фанере, были прекрасно известны хозяину.
Комбат осмотрел все, что оставалось внизу от приводов, кардана и прочей ерунды. Опознать здесь наличие подвоха уже не смог бы никто. Комбат не дал бы ломаного гроша даже за консультацию выдающегося механика.
Постучав по днищу кулаком, Борис подошел к капоту и, поднатужившись, открыл его. Покореженная крышка еле-еле снялась. Ну что же. Двигатель. Даже с виду — изношенный и дряхлый, с пятнами коррозии. Тут тоже черт ногу поломает.
Рублев отошел от машины, критически посмотрел на нее.
— Что, не получается? — спросил Крохин.
Комбат покачал головой и потащил из салона обломок койки. Выволок, бросил в сторону. С гнусавым звоном койка упала на кучу. Борис попытался открыть дверцу автомобиля. Безрезультатно. Тогда он просто стал ползать вокруг машины и смотреть на салон.
Разумеется, по части потрепанности он и при жизни не отставал от остальной машины. Полопавшийся дерматин обивки, торчащие куски желтого поролона.
Приборная панель треснула. Прямо над рулем — большое оплавленное пятно, как будто на пластмассу вывалили полную пепельницу горячей золы. Комбат потрогал это повреждение. Дно его было шершавым и неровным, в одном месте наблюдалось большее углубление. То ли температура была выше, то ли на пластик нажимали. В результате — вот такая деформация.
Это было уже интересно. Комбат еще раз ощупал повреждение. Покачал головой и полез наружу.
— Ну, как? — спросил Крохин, возвращая майку.
— А вот не знаю, если честно. Что-то странное на приборной доске. Как будто ее жгли.
— Может, что из оборудования коротнуло? — спросил Крохин.
— А чему там коротить с такой температурой? — удивился Комбат.
— Знал бы — не спрашивал бы, — пожал плечами лейтенант.
— Ладно, пойдем. Ничего толкового я тут не увидел. Только зря тебя волочил по городу.
— Ну, отрицательный результат — тоже результат, — ответил Крохин. По крайней мере, теперь точно ясно: мы ничего не пропустили, когда осматривали в первый раз и все последующие.
Костя проводил их до выхода со свалки.
— Если что — заезжай в гости, — сказал он Рублеву на прощанье. Тот кивнул, хотя и не понимал, о чем могут всерьез говорить двое мужчин, сражавшихся на совершенно разных войнах.
* * *
Женере буквально чувствовал, что есть некто дышащий ему в затылок. Это бывало в его работе, в ней никогда не становились лишними интуитивные озарения. Они не были стопроцентно надежными, но и происходили, как правило, тогда, когда без них было бы сложнее.
