Глядя на руины Левкиной машины внутри сетчатого загончика без дверей, я невольно вспомнил выражение «со следами былой красоты». Те места любимого авто Джеймса Бонда, которые не затронула авария, смотрелись гордо и величественно, но моторный отсек, как и на фото, был сплющен в гармошку: трудно было понять, как это выглядело раньше. Я представил, с какой силой Левка врезался в треклятый бетон, и поежился…
— Вы осматривайте, сколько надо, а я пока потренируюсь, — сказал сержант. — Здесь удобно, места много. У нас в полицейской академии послезавтра зачет по первой помощи.
Котов нырнул в бокс № 8, а когда вынырнул, то нес с собой коврик и серый поролоновый манекен. Коврик он расстелил на дорожке, а манекен положил «лицом» вверх и стал ожесточенно давить на поролоновую грудную клетку. Я не стал дожидаться, когда сержант перейдет к искусственному дыханию, и втиснулся внутрь загончика «Астон Мартина». Правая дверь была снята и лежала рядом, так что ничто не помешало влезть на переднее сиденье. Пол был усеян стеклянной крошкой, руль сломан, и на нем повисла белая тряпка — сдувшаяся подушка безопасности. А вот золотисто-бежевая обивка салона выглядела нетронутой. Приборная панель почти не пострадала, даже ремень безопасности был целехонек. Щелкнув, я проверил застежку на себе — порядок. Со щелчком расстегнул ее обратно — без проблем. Провел ладонью по приборной панели и нащупал бугорок. Это еще что? А, прикуриватель. Левке, который не курил, он был без надобности. Потянув его из гнезда, я заметил, что сквозь отверстия в рукоятке продета цепочка, а на ней брелок — такой же золотисто-бежевый, как и обивка салона, но с буквами «Б. П.». Инициалы были чьи угодно, но только не Левкины. Выходит, он купил подержанную машину? Не верится.
Бочком-бочком я выбрался обратно из автомобиля и подозвал сержанта, который как раз сделал перерыв в своих упражнениях и оставил в покое бедный манекен.
— Можете узнать, кому раньше принадлежала машина брата? — спросил я.
— Могу, — кивнул Котов. — Сведения не секретные. Завтра будет мое дежурство, пробью по базе. Когда выясню, как вас известить? Через ватсап? Телеграм? Аккаунт в фейсбуке?
— Просто скиньте на мейл.
Я продиктовал адрес Котову, а тот сразу забил его к себе в смартфон. После чего я зашарил по карманам — машинально, без задней мысли. Но для сержанта мои намерения, похоже, выглядели так очевидно, что он переменился в лице.
— Не вздумайте! — отчаянным шепотом произнес он, тревожно озираясь. — Вы чего? Нам разрешено и даже предписано помогать населению, но принимать благодарность — ни-ни. Всё, кроме «спасибо», нельзя. Мы же при исполнении! Здесь недавно один потерпевший, режиссер Ольшин — может, знаете? — подарил стажеру билет на спектакль. Тот сдуру взял. Так майор на утреннем разводе такого фитиля ему вставил! Тихо, вежливо, но по самое не хочу, как он умеет. Сказал, что еще один раз — и его даже в охрану собачьих площадок не возьмут. С Мымрецовым его сравнил, с ушлепком! А это ведь такой стыд…
