Хотя глаза Аси уже перестали быть круглыми, по лицу было видно, что ее вера в дедову байку не исчерпана. От продолжения дискуссии о богах Олимпа меня спас Нафталин.
— Хочу уточнить, — сказал он. — Ладно, Немезиды не было, пускай. Но тот повар, как его, Писистрат, среди ваших предков был? Заливной скат с кориандром — мое любимое блюдо.
— Наф, ты какой-то очень конкретный, — фыркнула Ася. — Нельзя все сводить к жратве.
— Я не о жратве, а о калориях, — рассудительно ответил силач. — Вот в шоколаде, который ты ешь, — неправильные калории, а в рыбе — наоборот. Скат, если хочешь знать…
В дверь позвонили. Это был отличный предлог, чтобы улизнуть из кухни. По пути я прихватил со стола флешку с отчетом, потому что явиться сюда мог только один человек. Я уже знал, что сдавать отчет надо было непременно из рук в руки. Электронных каналов связи, даже суперзащищенных, шеф не признавал — что, в общем, было справедливо.
На пороге стоял действительно Сергей Петрович, подтянутый и деловитый.
— Наслышаны, наслышаны, — сказал он, принимая флешку. — Эпизод в Санто-Доминго войдет в тройку лучших. Лев Ильич, я уверен, гордился бы вами и всей вашей командой. Вы не представляете, в каком мы все были шоке, когда он угодил в ту проклятую аварию. Казалось бы, ерундистика, ремень безопасности — и такой ужасный результат. Если бы не вы, нам бы, наверное, пришлось сворачиваться. Но теперь-то мы снова в деле. Скажу по секрету: на днях может наклюнуться еще эпизод, так что особо не расслабляйтесь…
— Ремень безопасности? — переспросил я без особого интереса.
Так, разговор поддержать.
— Нелепейшее стечение обстоятельств, — вздохнул Сергей Петрович. — Лев Ильич мыслил широко, он был выше всех и всяческих мелочей. Наверное, просто забыл пристегнуться.
— Забыл, значит… — пробормотал я. — Верно-верно. Он всегда был немного раздолбаем.
Распрощавшись с Сергеем Петровичем, я запер входную дверь и прислонился лбом к ее прохладной кожаной обивке, пытаясь собрать в кучку разбегающиеся мысли.
Я соврал: Левка сроду не был раздолбаем. Напротив, он был редкостным педантом — от чего в детстве я страдал больше всех. Папа с мамой могли не заметить, что Ромик перед сном не вымыл уши и не почистил зубы, но братец был непреклонен. То, что он делал сам, он заставлял делать и меня. Будьте уверены, люди не меняют привычек — особенно таких. Трудно вообразить, что какая-то сила заставила бы его забыть пристегнуть ремень…
И это означало только одно: никаким несчастным случаем смерть моего братца не была.
