- Благодарю тебя! - обиженно проговорил я.- Разве я сказал какую-нибудь неправду?
- Мюнхаузен был необыкновенный человек, а не врун. Врун - это такой, кто болтает, но сам тому не верит, что говорит. А барон верил. Просто он был необыкновенный человек. Вы тоже немножко необыкновенный. Правда?
- Наверно,- согласился я и безучастно посмотрел вслед отходящему девятому троллейбусу.- Необыкновенный я, значит, чудной?.. А ты почему так болтаешь ногами? Это неприлично.
Мальчик перестал болтать ногами.
- И ни на один мой вопрос не ответил,- продолжал я.- Это невежливо.
- Честное слово, мне кааалось все это совсем несущественным. Учусь ли я в девятом классе или в шестом, а может, и вообще действительно я семнадцатилетний лилипут? Отличник или троечник?.. Какая разница? Важно то, что вы были Робинзоном, а я вот теперь Пятница.
- А почему это важно?
- Потому, что Робинзон был обыкновенным человеком, а стал дикарем, а Пятница был дикарем, дикарем и остался! Пятница более принципиальный.
Вдали с грохотом остановился трамвай. Люди вышли из вагона, ожидавшие вошли в него. И трамвай снова тронулся. Какая-то женщина с сумкой в руках перешла дорогу и направилась в нашу сторону.
- Я пойду,-сказал, мальчик.
- Отправляешься в страну майя? - пошутил я.
- Мама вернулась. Она иногда работает во вторую смену. И я прихожу на остановку встречать ее. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, вождь племени Шиу! - сказал я.
Мальчик подошел к матери и взял у нее сумку. Они все удалялись, удалялись, пока не растворились в зыбкой ночной мгле.
Я бы еще долго смотрел им вслед, но к остановке подъехал троллейбус. Третий номер.
Я опешил. Третий ведь останавливается на другой стороне!.. Это знал и я, и вождь племени Шиу.
- Куда он идет? - спросил я кондуктора.
- На улицу Комитаса,- крикнул тот в ответ.
"Прекрасно! - подумал я.-Просто прекрасно!" Но так и не осмыслил, что же прекрасно? Что третий троллейбус доставит меня домой или то, что по какой-то неведомой причине он изменил свой обычный маршрут?..
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Луиза совсем скисла. Сидела за рабочим столом с таким видом, будто с ней произошло ужасное несчастье. Поначалу я притворялся, нто ничего не замечаю. У влюбленных подобные размолвки - обычное дело, особенно если парень таков, как Араик. Но потом все же не удержался, спросил:
- Никак не помиритесь?
Луиза посмотрела на меня безучастно.
- Седа говорила мне, что между вами пробежала черная кошка? Глупости все это.
