— Вот спасибо мамаше вашей за гостинец, — обрадованно ответил Федор Терентьевич. — Низкий ей поклон передайте.
— И еще кое-что есть для тебя, старый вояка. — Пятый достал из сумки десяток свежих булочек. — Не уйду, пока все не съешь. Вон у тебя пузо какое, туда самосвал войдет.
— Никак нет! — возразил Федор Терентьевич. — Раньше, должно, влез бы, а теперь куда! Вода там копится, оттого и живот большой.
— Ты вот что, Федор Терентьевич, нос свой раньше времени не вешай, — заявил Пятый. — Я помнишь как доходил в прошлом году? Думал, что ты по старой дружбе меня в могилу уложишь. А сейчас сижу и с тобой вот разговариваю. И ты, брат, еще попрыгаешь!
— Нет уж, я, видать, свое отпрыгал.
— Знаешь, Федор Терентьевич, так у нас дело не пойдет! — категорически запротестовал Пятый. — Или ты не рад, что мы пришли?
— Рад-то рад, да совестно мне, что гостей дорогих угостить нечем.
— Мы и об этом позаботились, — сказал Четвертый и выставил на стол бутылку коньяка и пару лимонов.
— Спасибо вам, Никита Алексеевич, от сердца моего спасибо. — Федор Терентьевич встал, и глаза его подозрительно заблестели. — Уж и не знаю, какие слова-то подобрать…
— Не надо подбирать, Федор Терентьевич, — сказал Четвертый. — Рюмки у вас есть?
— Ясное дело, есть, — ответил Федор Терентьевич и подошел к шкафу. — У меня шпроты имеются, Никита Алексеевич. Не откроете их? Рука у меня что-то нетвердая.
Пока Четвертый открывал шпроты, Пятый посмотрел по сторонам и подмигнул хозяину:
— Вождя хранишь?
— Не вождя, а Верховного Главнокомандующего!
— Вот ковер у тебя знатный.
— Немецкий ковер. В Германии дружок на прощанье подарил. — Федор Терентьевич поставил на стол три граненых стакана и открыл бутылку.
— Чур, без меня, — заявил Пятый, прикрывая стакан ладонью. — Мне нельзя. Вы, братцы, пейте, а со мной отложим до другого раза.
— Другого раза не будет, — строго сказал Федор Терентьевич.
— Ну бог с тобой. Семь бед — один ответ. И отвечать, между прочим, будешь ты, Федор Терентьевич.
— Я согласный. — Он наклонил голову и аккуратно поровну наполнил стаканы.
— Ну, братцы, будем здоровы! — воскликнул Пятый. — В особенности ты, Федор Терентьевич!
— За мое за здоровье срок вышел пить, елки-моталки, — тихо сказал Федор Терентьевич. — А вот вам обоим желаю доброго здоровья. И еще спасибо вам, ребята. Не за то, что проститься пришли, а за то, что люди вы стоящие… Работал я с вами нелегко, но зато спокойно. Дело вы от каждого всерьез требуете, но даром человека не обидите. А нашему брату в охотку служится, когда к командиру к своему уважение имеешь…
