Не слушая невнятный ответ, чародейка пошла к группе мужчин из первого отряда. Те мигом склонились в поклоне. Короткий обмен фразами, и Рябина вновь отошла на несколько шагов, чтобы исчезнуть в сложном индивидуальном портале, построенном явно при помощи амулета.
К Златко же подошел один из мужчин из второго отряда. Среднего роста, приятной наружности, он производил двоякое впечатление из-за взгляда, острого и недоброго. Оказалось, это и есть обещанный лейген Дорс Цзурзан.
– С нами поедут еще четверо. Мы переоденемся, а вам рекомендую спрятать знак Университета и всё, более-менее выдающее ваш статус. Притворимся мелкими дворянами с сопровождением. Таких много разъезжает по стране, проще затеряться. Вы знаете, куда мы направимся?
– Только направление, – буркнул Златко.
– Неудобно, – констатировал лейген и пошел отдавать приказы.
Совсем скоро они убрались из этого негостеприимного города. Впрочем, Синекрылый знал, что не забудет его никогда.
* * *
Его разбудила боль…
Трудно представить себе, что тебя нет. Кажется, как это – нет? Как это ощущается? В каждую секунду жизни ты что-то чувствуешь, видишь или слышишь. Даже если это просто дыхание, прикосновение воздуха к коже, еле слышимый звук, свет. Даже темнота или безмолвие – это тоже ощущения. Однако каково это – когда тебя нет совсем?
Это даже представить невозможно.
Ло показалось, что он в какой-то момент действительно перестал быть – не существовал в этой вселенной. А потом вынырнул обратно в жизнь. В мир, в чувства. И они тут же накинулись, вгрызаясь в его плоть тысячами лезвий, заставляя стонать-хрипеть-кричать от боли. И жизнь уже не казалась благом. Ничего хуже с Ло не случалось никогда. А ведь он попадал в разные передряги. Жизнь вампиров никогда их не баловала. Доставалось и ему. Но так, как сейчас, – никогда.
Наверное, впервые Ло захотелось в самом буквальном смысле перестать быть. Лишь бы ничего больше не ощущать. Точнее, не ощущать того, что сейчас. Он согласен был променять все возможные блага будущего, саму возможность существовать дальше на прекращение боли.
Боли, которая не давала пробудиться сознанию. Боли, которая превращала в животное. Боли, которая лишала всего человеческого. Не осталось больше личности, разума, чувств, осталось лишь одно ощущение – ощущение тела, созданного из ран.
Времени тоже не осталось – вечное мгновение, которое не заканчивается и не начинается.
Если бы Ло мог сейчас мыслить, он проклял бы свою вампирскую живучесть. Именно она не позволяла ему перестать быть. Может быть, он вспомнил бы родителей или Иву. Или понадеялся бы на помощь – от спасенной им Дэй или от Ти Корна. Кто знает, может, возненавидел бы их или, наоборот, понадеялся, что они спаслись. Но оказалось, боль убивает всё.
