Бросив попытки поднять клинок, Эрика принялась зарисовывать его, попутно расспрашивая Алин об устройстве меча и технологии его изготовления. Редко когда Кире удавалось увидеть свою сестру в таком замешательстве. И это был еще один талант Эрики: своими простыми вопросами она могла загнать в тупик даже лучшего гроссмейстера.
— А сколько силы нужно приложить, чтобы сломать такой меч?
— Э-э-э… — протянула Алин. — Ну, много. Не думаю, что найдется такой человек, который сможет сломать укрепленный меч.
— А он может заржаветь? — продолжила свой допрос Эрика.
— Нет. — уже с уверенностью проговорила Алин. — Армарийская сталь не ржавеет.
— А Сефу нам рассказывал, что пустая воля может уничтожить все, что угодно. — тут же парировала Эрика.
— Ну… — похоже, Алин загнали в тупик.
Пустая воля, которой пользуются ведьмы и инквизиторы, действительно могла разрушить все, что не проклято или не освящено. Это знал каждый. Кира же с наслаждением смотрел на то, как его вечно напыщенная сестра пытается оправдаться.
— Ну… да. Но этот меч освящен. — наконец проговорила она.
— Хорошо. А… Ай!
Карету резко дернуло, и Эрика пролила на свой рисунок остаток чернил. Вместе с этим снаружи послышалась приглушенная брань, смешанная со свободным диалектом. Алин забрала свой меч и подойдя к окошку, снова открыла его.
— Yarsh! Dohe in! А ну живо свалил отсюда! — донесся до них голос кучера.
— Что случилось? — спросила Алин.
— Прокаженные, госпожа. — учтиво ответил кучер. — Развалились прямо на дороге и не дают проехать.
— Езжай прямо по ним. — сказала Алин и закрыла окошко.
— Так же нельзя! — возмутилась Эрика, все еще стряхивая с пергамента пролитые чернила. — Подожди!
— А что тут такого? — спросил Кира, помогая Эрике собрать еще не засохшие чернила обратно во флакон. — Они же все равно умрут.
В Лимминг Мун прокаженных было не так много, как, например, в Вестерклове. Обычно они ошивались рядом с собором Силестии или в порту. Но в отличие от других городов, в Лимминг Мун прокаженные любили кончать жизнь самоубийством. Многие из них просто сбрасывались в воду в порту, а некоторые ложились под проезжающие кареты.
— Нельзя. — повторила Эрика. — Подождем пока они отойдут.
Алин закатила глаза и вышла из кареты. В окне Кира увидел, как сестра оттаскивает за шиворот больных, спрятав нос за платком, смоченным духами. Если бы не Эрика, она, наверно, просто бы их убила.
— Все, путь свободен. — проговорила Алин, возвращаясь в карету, и выкидывая свои перчатки.
