Рождение ярости - Илья ле Гион

Стоял ясный, летний день. Легкий ветер колыхал паруса небольшой галеры, которая мчалась к берегам города Вестерклов. Но в этом ветре почти не было необходимости, ведь всю работу делали рабы.

Могучие армарийские женщины работали как один большой механизм, молча гребя длинными веслами. Сильные и выносливые, эти женщины были кладом на рынке рабов. Предатель, дезертир, убийца — такое клеймо было у каждой рабыни, оставшись вечным отпечатком в виде татуировки кобры на правой щеке. Некогда гордые воительницы, теперь они были вынуждены сменить золотые браслеты на стальные кандалы. Мокрые больше от воды, чем от пота, их смуглые тела блестели и переливались в лучах полуденного солнца. Взгляды же были печально направлены куда-то в пустоту. Казалось, что каждая из этих женщин смерилась со своей судьбой, превратившись в послушную марионетку. И вместе они составляли прекрасный театр, единственными зрителями которого были двое человек, стоявшие на носу корабля.

— Какой же жестокий народ эти армарийцы. — взгляд капитана был устремлен на женщин. — Одна единственная оплошность, и ты уже изгнанница, опозорившая честь народа. Не кажется ли тебе это слишком жестоким, а Серра? — он перевел взгляд на девушку, стоявшую рядом.

— То есть убийство командира для тебя «оплошность»?

— Нужно быть более снисходительным.

— И это говорит капитан самой известной пиратской банды во всем северном море. — рассмеялась Серрара.

Обдуваемые морским бризом, ее алые волосы длинными локонами развивались из-под банданы, как рваный пиратский флаг, под сенью которого она вела свою жизнь. Довольно милое лицо было слегка покрыто веснушками. Но главной чертой Серрары были жемчужные глаза. Невероятно красивые, они были клеймом расы богорожденных. Одета же она была просто: белая блузка и кожаные штаны с высокими сапогами, вокруг талии повязан тканевый пояс, а на левом боку была прикреплена небольшая сумка и сабля.

— Иногда я поражаюсь как ты вообще смог стать капитаном пиратов со своей мягкотелостью. — она перевела взгляд на старика.

Черная кустистая борода совершенно не сочеталась с богатым, расшитым золотым узором, камзолом из синей ткани. Бриджи, такие же богатые, как и камзол, довольно нелепо смотрелись на его широких ногах. На поясе висел золотой кортик. Наверное, костюм когда-то принадлежал какому-нибудь полному лорду, решившему поплавать в одном из опаснейших морей, и наткнувшемуся на лихую компанию пиратов. И завершал образ капитана монокль, заменивший повязку на правом глазу, и который сейчас без надобности болтался у воротника. Своим видом капитан напоминал аристократа, который лет десять провел на необитаемом острове, ухаживая лишь за своим костюмом, и вот, через десять лет этот аристократ решил вернуться домой.