— Все равно скучная. — пробубнила Эрика. — Подумаешь, просто чуточку становишься сильнее.
— Так у Киры тоже военная воля. — раздался сзади лукавый голос Алин. — Выходит, он скучный?
— Нет, он не скучный. — тут же ответила принцесса. — И у него не военная воля.
— Ага. — хмыкнула Алин. — У него ее вообще нет.
— Неправда! — воскликнул Кира, вскочив на ноги. — У меня есть воля, просто она еще не пробуждена. Отец мне сам это сказал.
— В таком возрасте лишь у единиц пробуждается воля. — кивнул Сефу. — Но я уверен, что когда ты сможешь пробудить свою, то это будет очень сильная военная воля.
— Да говорю же. — вставила Эрика наивно-поучительным тоном — У Киры не военная воля. Он же не скучный, а значит у него какая-то другая. Веселая.
— Веселая воля? — хихикнула Алин. — Это что-то новенькое. Он что, с помощью ее достает из своей задницы конфеты?
— Алин! — прикрикнул на нее Сефу, пустив в девушку молнию. — В присутствии принцессы старайся обходиться без грубостей. Она не принц Рейн.
Просидев за книгами еще пару часов, они, наконец, покинули учебную комнату. Дождь к тому времени уже перестал идти, и на синем небе появилась радуга.
— Чем сегодня займемся? — спросил Кира, пока Эрика старательно перерисовывала радугу на пергамент.
— Надо бы найти Кайто. — не отрывая глаз от пергамента, проговорила Эрика.
— Он вместе со своими сестрами уехал в Мидденхол на церемонию награждения чемпионов. — ответила Алин, которая в это время натирала свой меч маслом огненного лотоса.
После того инцидента на балу, принц Рейн приказал Алин за место него охранять Эрику. Он боялся, что его сестра вновь окажется в опасности. Алин не могла ослушаться его приказа, и теперь все дни проводила вместе с Эрикой и Кирой.
— Пора бы ему уже возвратиться. — проговорила Эрика. — Когда он уехал?
— Вчера вечером. — ответила Алин. — Дорога до Мидденхола занимает четыре дня, так что вряд ли он сможет вернуться в ближайшую неделю.
— Вот как? — угрюмо проговорила принцесса.
— Может пойдете и поиграете с другими детьми? — спросила Алин.
— С другими детьми? — все так же понуро протянула Эрика.
— А может сходим на рынок рабов и посмотрим животных? — предложил Кира.
— Давай! — весело воскликнула Эрика.
Хоть место, в которое они направились, и называлось «рынком рабов», людьми там, конечно, не торговали. В Стелларии работорговля была под запретом, и всех, кто торговал людьми, отдавали цепным ведьмам. А в Лимминг Мун законы были еще строже, и работорговца могли приговорить к смертной казни. Что примечательно, когда-то Лимминг Мун был центром работорговли, и некоторые названия до сих пор остались, как, например, «рынок рабов» или «подневольная пристань». Сейчас же на рынке рабов продавали экзотических животных и растения. Хотя, со слов отца Киры, в Лимминг Мун по-прежнему существует черный рынок, где выставляют на продажу наложниц из старых городов.
