На третий день боев меня ранило осколком бомбы, сброшенной о аэроплана, и я потерял осознание. Пришел в себя я лишь тогда, когда очутился в руках неприятеля.
Затем они доставили меня сюда, и теперь я сижу в плену у япошек, закармливающих меня рисом.
Бинней и я поспешили поделиться с ним нашим запасом денег и обещали уведомить его жену о его местонахождении.
Потом мы горячо пожали ему на прощанье руку.
После ленча Бойер предложил лам последовать за ним и доставил нас на авиабазу „Акаги“.
Бинней, Бойер и я поднялись на большом гидроплане и в течение десяти минут кружились над Салина-Круцем, – к нам присоединился эскорт из пятидесяти боевых гидропланов.
Взяв курс на север, мы полетели по направлению к зеленым зарослям.
Дважды мы увидели на горизонте отряды американских летников, а однажды американские пилоты приблизились к нам настолько, что завязался воздушный бой, во время которого были сбиты две американские машины и один японский гидроплан.
Часом спустя мы летели над заливом Кампече. Порт Мексико приветствовал наше появление ожесточенным огнем зенитных орудий. Я в последний раз осмотрел свой парашют, прикрепил кольцо его к поясу и приготовился к прыжку.
Бинней готов был последовать моему примеру.
– Не забудьте передать Марго, что я приду за ней, – крикнул он на прощанье Бойеру.
Неожиданно я почувствовал сильное давление воздуха – наш аэроплан быстро снижался. С высоты трех тысяч метров мы снизились до пятисот метров, и тогда летчик выпрямил гидроплан, и мы заскользили над поверхностью залива.
Бойер Открыл дверцу кабинки, улыбнулся мне и положил руку на мое плечо.
– Будьте здоровы, Гиббонс, – нам пора расстаться, – сказал он.
– Спасибо, Бойер. До свиданья, – ответил я.
Мои пальцы впились в кольцо парашюта, и я ринулся в воздушное пространство.
В пятистах метрах под нами блестела синяя вода. Взглянув вниз, я в ужасе зажмурил глаза. Это был мой первый прыжок с парашютом, и я думал, что этот прыжок будет и последним моим прыжком.
Летя вниз я принудил себя медленно считать до четырех в затем потянул за кольцо парашюта. Казалось, прошла вечность, прежде чем расправились складки шелка – от состояния механизма зависела моя жизнь. Потом я ощутил резкий рывок, – меня закрутило в воздухе, словно кубарь, подхваченный концом кнута, – парашют расправился, и я повис в воздухе.
Легкий морской ветер нес меня к берегу – по направлению к белой полосе порта Мексико. Я видел, как несколько моторных лодок понеслись по направлению моего полета, ожидая моего спуска на воду. Одна из этих лодок, – в то мгновение, когда я коснулся поверхности воды, находилась в пятнадцати метрах от меня и поспешила ко мне на помощь.
