– А нету! – весело ответил он. – Володя Лушин отучился и выбыл, а нового никак не выберут.
– Упущение, – сказал я рассеянно.
– Согласен! – Инструктор развел длинными костистыми руками. – В ноябре проведем отчетно-перевыборное. Вот только кандидаты что-то в очередь не становятся…
Задумчиво кивая, я оглядел кабинет. Без перемен.
У стены с гипсовым барельефом Ленина пылились знамена из пафосного бархата с золотым шитьем. Безыдейно загораживая красный уголок, громоздилась древняя аппаратура школьного радио – с самодельным микшером и роскошными наушниками фирмы «Сони». Старые стенгазеты, небрежно свернутые в рулоны, завалили подоконники двух широченных окон; в простенке чах мещанский фикус, а прямо напротив двери воздвигся огромный письменный стол на мощных тумбах. К нему, как ножку буквы «Т», пристыковали пару легковесных, тонконогих столиков, накрытых общей зеленой скатеркой.
– Понятно всё с вами…
– Слу-ушай… – Комсомольский чин взял подбородок в горсть и откинулся на спинку. – Гарин? Я не ошибся?
– Просто Миша, – скромно представился я.
– Слушай, просто Миша, – вкрадчиво заговорил мой визави, – а ты не испытываешь желания впрячься в воз повседневности? Ты же у нас круглый отличник и будущий ученый – вон, Центр НТТМ организовал, в журналах о тебе пишут… Может, примешь бразды?
Подумав для приличия, я тряхнул головой:
– А давайте!
«Ты же сам этого хотел!..» – промахнуло в мыслях.
Заулыбавшись, инструктор привстал и пожал мне руку, перегнувшись через стол и опрокидывая пластмассовый стакан с отточенными карандашами «Тактика».
– Поздравляю со вступлением в ответственную и хлопотную должность секретаря школьного комитета комсомола, – с чувством сказал он. – Желаю счастья в работе и успехов в личной жизни! Кстати, рекомендуюсь – Серафим Палыч. Просто Сима!
– Да как-то неудобно… – изобразил я стеснение.
«Просто Сима» хохотнул.
– Вот когда я женюсь, – заговорил он жизнерадостно и назидательно вперемешку, – обзаведусь дачей, вредными детьми и злобной тещей, встану на очередь за «Жигулями», а изрядное брюшко компенсирует обширную лысину, вот тогда и зови меня по имени-отчеству! А пока я бегаю на воле, неокольцованный и незарегистрированный. Понимэ?
– Понимэ.
– Ну, раз понимэ, – построжел Серафим, – тогда зайди – обязательно! – в райком комсомола, ко второму секретарю. Николай Ефимович любит общаться с комсоргами лично, а не по телефону.
– Ладно, зайду, – сказал я покладисто. – Только, боюсь, погонят меня из комсоргов…
