— Неужели вам не понравилось? — в притворном удивлении вскинула брови Сунан, обошла снобов и привлекла к себе, положив руку на талию, смуглого красавчика, одетого в белые штаны и футболку.
— Разве тебе, Ким Чан Ук, не нравится белый? А тебя, Ли Мин Ен, не привлекает красный? — она приобняла за талию парня в красном. — Зря ты, Тон Ши Вон, скинул парня в воду. Он не виноват, что не угадал с оттенком. Хочешь, мы его переоденем? Или я ошиблась с выбором цвета?
Снобы молчали. На лицах читались напряженные попытки сохранить невозмутимость, но взгляд старательно отводили все четверо.
— Ты ошиблась не с цветом, а с содержимым, — процедил, наконец, Ши Вон.
— Исчезните, — шепнула она на ухо парню в красном. Тот понятливо кивнул, кинул быстрый взгляд на снобов, а затем коснулся губами ее щеки:
— Это было забавно, подруга.
— Суровые у тебя приколы, — подтвердил парень в белом.
— Если передумаете, — парень в кожаных штанах и жилетке явно любил дразнить тигра за хвост, — она знает, где нас найти.
Снобы ответили презрительным фырканье, ну точно девицы, заподозренные во внебрачных связях.
Сунан махнула своим подаркам на прощанье и повернулась к четверке.
— Ты не представляешь, как мне хочется тебя убить, — признался Мин Ен, снял очки, потер переносицу. — но готов признать — мы перешли черту.
— Знаешь, детка, — Ши Вон все еще злился, — идея потрясающая, но в следующий раз я кого-нибудь убью по твоей милости.
Сунан наклонила голову, признавая правоту парня. Он был единственным из всех, кто действительно мог это сделать.
— Ты так и не научилась принимать подарки, милая, — художник подошел, похлопал по ее плечу, — но я это исправлю, обещаю.
Сунан ухмыльнулась… Неисправим.
— Как догадалась? — поинтересовался Джунг Сун.
Девушка пожала плечами.
— Твой выбор не очевиден. Одеваешься иначе, но иногда мелкая деталь может сказать больше, чем целый костюм, — и она кивнула на тонкий кожаный браслет на запястье парня, который тот носил, не снимая.
— Сколько хочешь за снимки?
Мин Ен, как обычно, был чудовищно практичен и предусмотрителен. И он тоже не верил, что матросы вернутся с добычей.
А вот Сунан хотелось праздника. Того самого, на котором можно дергать «тигра» за хвост и умирать от смеха, глядя на его обиженную морду.
— Еще не решила.
— Грабительница, — рыкнул «тигр», и Сунан почувствовала себя почти счастливой.
— Уверен, это будут не деньги, — протянул художник.
— И не одежда, — усмехнулся Джунг Сун.
— Как насчет желания? От каждого из нас?
