У капитана все время болело горло. Матросы рассказали, что он страдал этим еще в Италии. Его обследовал врач и установил, что капитан болен туберкулезом и что состояние его весьма серьезное. Необходимо немедленно положить его в больницу. Несмотря на связанные с этим сложности, в октябре удалось поместить его в итальянскую больницу в Хайфе. По просьбе матросов, одному из них позволили навещать капитана в больнице. В ноябре состояние больного немного улучшилось, но по-прежнему оставалось тяжелым. И, несмотря на тщательное лечение и заботливый уход, спасти его не удалось. В середине ноября этот человек, волей случая затянутый в вихрь чужой войны, скончался в больнице.
Тело было перевезено на Кармель, и там члены экипажа вместе с охранниками выкопали могилу и похоронили его, а на могиле поставили крест с его именем и датами рождения и смерти.
Работникам «Рехеша» было тяжело и неприятно держать матросов в столь длительном заключении, и особенно это тяготило Авраама Броши, ответственного за содержание экипажа. Всем очень хотелось отправить итальянцев на родину, в лоно семьи, однако этого никак нельзя было сделать до тех пор, пока не придет «добро» от наших людей в Италии, пока они не удостоверятся, что осложнения с властями им не грозят.
На сцене появляется министерство иностранных дел Италии
21 февраля 1949 года пришло письмо от Йоси Харэля, и в нем следующее сообщение. Матросы «Арджиро» ухитрились переслать в министерство военно-морских сил Италии письмо с описанием всей операции, жалуясь на то, что корабль их затопили, а самих их незаконно держат в израильском концлагере. Письмо передано в итальянское министерство иностранных дел; наверняка последуют осложнения для нас.
Начни мы сразу заниматься улаживанием этого дела, удалось бы избежать больших неприятностей.
Итак, 3 марта итальянский консул в Хайфе обратился с письмом в консульский отдел нашего министерства иностранных дел, требуя возвращения корабля и экипажа. Дело было передано израильской полиции. Полиция произвела розыск и 29 марта обнаружила местонахождение четверых моряков — в домике на Кармеле, неподалеку от кибуца Бейт-Орен. Их допросили, а затем передали, вместе с протоколом допроса, итальянскому консулу в Хайфе.
Вскоре после этого в консульском отделе нашего министерства иностранных дел был получен меморандум, где среди прочего говорилось следующее:
«1. Протокол полицейского допроса, приложенный к письму из министерства иностранных дел от 22 апреля, которое поступило в консульство Италии в Иерусалиме, не содержит в себе никаких ответов на серьезнейшие вопросы, задаваемые итальянским консульством начиная с 3 марта сего года, за исключением того, что касается лично четверых матросов, найденных 29 марта поблизости от кибуца Бейт-Орен. […]
