Она нашла взглядом Элеонору и протянула руку.
Они стояли обнявшись – редкий момент для их семьи.
– Я недовольна твоим решением, – сказала ей мать сквозь слезы, бросив грозный взгляд на Чарльза. – Но рада, что ты вернулась домой.
Элеонора улыбнулась, хотя сама не знала, как относится к своему решению. Оставшись одна, наедине с болью, она может не раз пожалеть.
Графиня коснулась губами лба сначала сына, потом дочери. Затем приложила ладони к щекам и расправила подол безупречного голубого платья.
– Да, что же… Прошу меня извинить, надо привести себя в порядок. И велю подать чай.
Через некоторое время, когда стол был сервирован и все расселись, Элеонора погрузилась в свои мысли, дав возможность поговорить матери и брату. Чарльз сидел рядом с ней и тоже не проронил ни слова, но почти неотрывно смотрел на Элеонору, отчего у нее возникло неприятное подозрение.
Необходимо поговорить с мужем и просить его отказаться от поездки. Но как начать этот непростой разговор?
Чарльз все же не был таким бесчувственным, чтобы не понять, в каком состоянии Элеонора. И он был достаточно деликатен, чтобы не расспрашивать ее, когда она вполне ясно высказалась перед их отъездом из Комлонгона. Потеря того, кого любишь, всегда болезненна. А причина – бездушные предметы.
Очевидно, что ему не стоит отправляться на поиски рубина, но как же тогда выполнить последнюю волю отца? Как обрести покой в душе? К тому же путешествовать чрезвычайно увлекательно, намного интереснее, чем сидеть в промозглом, унылом Лондоне до конца своих дней.
Любовь… Что значит любить? К отцу он испытывал скорее уважение, нежели любовь. Отец заботился о нем, но это долг, обязанность родителя. Возможно, нечто похожее он испытывал к Лотти, но это была любовь брата к сестре.
Смех и улыбка Элеоноры наполняли сердце Чарльза восторгом. Только после знакомства с ней он впервые задумался о целесообразности поездки, появился необъяснимый страх потерять девушку, ставшую дорогим для него человеком.
По прибытии в Сомерсвилл-Холл Элеоноре коротко представили слуг, и она сразу прошла с горничной в свои покои. А к Чарльзу подошел Гриммс и сообщил о письме от Лотти, которое успело прийти за то время, что он провел в Вестикс-плейс. Уверенный, что в послании подруга детства решила поделиться душевной болью, учитывая их встречу с молодым графом, Чарльз поспешил в библиотеку. Там он первым делом достал из сейфа трафарет, потом открыл письмо. Прочитал несколько строк, и сердце его восторженно забилось.
