— Алеша-а-а! — дождавшаяся своей очереди Татьянка с радостным воплем кинулась мне на шею. Младшенькая она, конечно, младшенькая, но вполне уже увесистая. Двенадцать лет все же, не успеешь оглянуться, начнет расцветать…
Так, а вот, похоже, и то, на что мне намекали… Поставив Татьянку на пол, я увидел за ней симпатичную белокурую девчушку лет, наверное, восьми или девяти. Нет, сестрой она мне точно быть не может. А вот лицо ее почему-то показалось знакомым, только я никак не мог понять, откуда.
— Сестрица наша названая, Оленька Савельева, — представила девочку Татьянка. — Наш брат Алеша, — провела сестренка встречное представление.
Ох, ты ж… Меня аж тряхнуло. Оленька Савельева?! Аглаина дочка! Названая сестрица… Но как?!
— Мы забрали девочку из семьи, где она росла в ужасных условиях, — пояснила матушка, когда девчонок отправили к себе. — Теперь она под нашей опекой и получит у нас в семье воспитание, которое обеспечит ей удачное замужество и достойную жизнь. Мы в долгу перед ее матерью, и девочка вырастет в любви и заботе.
Мне оставалось только почтительнейшим образом поклониться.
Времени до обеда было еще немало, и я поднялся к себе в комнату. Ох, давненько я тут не был… С наслаждением смыв с себя все, что успело ко мне прилипнуть в дороге, я тщательно побрился и аккуратно подравнял отпущенные пару лет назад усы. Хм, надо же, как с дочкой Аглаи повернулось… Не ожидал, честно говоря, не ожидал. Что ж, насчет удачного замужества и достойной жизни матушка права — будет это все у Оли, еще как будет… Продолжая размышлять о неожиданных поворотах в жизни, я попытался переодеться в чистое, но столкнулся с тем, что старые вещи на меня просто не лезли. М-да, кто-то вырос, раздался в плечах и вообще на баварских харчах откормился… Положение спасли белье и одежда, которые я покупал и шил в Мюнхене и привез с собой, так что к обеду я явился семье и гостям во вполне пристойном облике.
…Снова после столь длительного перерыва увидеть дядю Андрея, отца Маркела, губного пристава (старшего губного пристава, конечно же) Шаболдина и доктора Штейнгафта я, разумеется, был очень рад. У дяди, как и у отца, прибавилось седины, разрослись серебряные нити и в бороде отца Маркела. Борис Григорьевич из-за сравнительной молодости и доктор Штейнгафт из-за рыжины сединами пока не обзавелись, хотя и заметно было, что эти четыре с лишним года просто так для них не прошли. Ну да, это я пока еще взрослею-матерею, а они-то уже стареют, кто больше, кто меньше…
