Следующим крупным объектом его проектирования и строительства явился санаторий НКВД в Кисловодске. Вот что об этом рассказал С. Б. Мержанов:
«Санаторий имени Ворошилова явился как бы прелюдией к дальнейшим разработкам Мержанова в области лечебно-курортного строительства. И одновременно в его архитектурном решении были отработаны те структурные, пластические, масштабные принципы, которые так ясно проявились в следующей крупной работе — санатории НКВД в Кисловодске, официально носящим одноименное с городом название. Этот объект в творчестве Мирона Ивановича стал во многом переломным: мастер вышел на самый высокий уровень понимания той философии, которая обуславливала конструктивистские принципы, успешно воплощаемые советскими архитекторами на протяжении почти полутора десятилетий и сходящие на нет в середине 30-х годов. И потому возможно, хотя это и не бесспорно, что санаторий „Кисловодск“ является лучшим произведением Мирона Мержанова. Но, безусловно, это наиболее сложное произведение в его творчестве. Под сложностью подразумевается не специфика участка (хотя именно эта градостроительная ситуация, пожалуй, наиболее сложная с технической точки зрения из всех тех, с которыми довелось столкнуться Мержанову на Северном Кавказе), но, прежде всего, его особое место в последовательном ряду построек, осуществленных в 30-е годы. Этим объектом завершался этап осмысления архитектором принципов, господствовавших в то время в Европе и мире. 1935 год — это закат „официального“ конструктивизма в СССР, это один из последовательных этапов гибкой и плавной приспособляемости европейского функционализма к новым веяниям, это расцвет творчества „классиков“ во главе с И. В. Жолтовским у нас, и это продолжение неутомимой деятельности Ф.-Л. Райта за океаном. Из гигантского перечня течений, концепций, направлений, стилей выбраны именно эти потому, что как раз они пользовались особым вниманием Мирона Ивановича и в какой-то степени служили ему образцом для подражания. Однако подражание не означало прямого повторения. Скорее, это были попытки проникновения в творческий метод мастера и его осмысления, анализа того или иного стилевого направления с соответствующими выводами и воплощением некоторых его принципов на практике. С Жолтовским Мирон Иванович был хорошо знаком лично. Он любил патриарха отечественной архитектурной классики за его феноменальное проникновение в тайны Ренессанса, к которому Мержанов, воспитанный на академизме Таманяна и предреволюционном неоклассицизме Кавказских минеральных вод, питал слабость.
