— Договор заключим немедленно, сейчас же!.. Вы только нарисуйте нам!.. Я вас сейчас с другими художниками познакомлю! Вы будете с ними дружить, вместе рисовать!..
— Вы не ошиблись? Я пока только учусь, а сюда меня послала знакомая.
— Ах, так вы не одна, вы со знакомой! Ну, пожалуйста, мы рады и знакомой. Сейчас оформим договор с вами и с ней. Давайте так: вы нарисуете рисунки к моим рассказам, а знакомая к стихам… Пусть знакомая не сомневается, я сочиняю прекрасно!
Второй с большой серьезностью кивал головой. Белокурый, с правильными чертами лица, голубыми глазами, волнистыми волосами, — красив, но одет неряшливо, мятая рубашка без галстука, шнурки на ботинках висят, и золотая серьга в ухе, как у казака с картинок в дореволюционных журналах, в глазах что-то лихое, злое. Он показался мне более вменяемым, и я попытался объясниться с ним:
— Я все же думаю, что это недоразумение. Я не книжный художник, понимаете?
Тот кивнул — «понимаю» — и сказал деловито:
— Покажите рисунки.
— У нее есть и в такой манере, и в такой, — подобострастно сказал первый, протягивая сильно дрожащие руки, как будто показывает рисунки.
— Ну что же, неплохо, особенно вот этот, — невозмутимо произнес второй. — Оформим и вас, и знакомую.
Меня разыгрывали. Но играли этот спектакль не для меня, а для самих себя. Публика им была не нужна. Первый играл роль и сам умирал от смеха, второй играл роль, не улыбаясь, делая вид, что не играет вовсе. И я его узнал: это Макар Свирепый из журнала «Ёж», любимый персонаж моей кузины, хотя она уже выросла из этого журнала.
— Он вам больше понравился, чем я?.. — понурился первый. — Он, конечно, о-очень красивый, у него и справка с печатью имеется, что данный Николай Макарович Олейников[19] является красивым. Но обратите внимание на мою внутреннюю красоту, вы же художница…
Это было трудное положение: я не знал, как поставить их на место, но не быть грубым. Но они и сами уже поняли, что перегнули палку с «художницей».
…— Разрешите представиться, я Шварц, Евгений Львович[20]. Так вы пришли к Лебедеву? Натурные наброски принесли? Что у вас, дети, звери?.. — доброжелательно спросил первый. — Вы уверены, что хотите к Лебедеву? Он будет вас гонять, говорить «художник важнее автора, для ребенка яркие зрительные образы важнее и интереснее текста, идите и ищите собственный изобразительный язык» — и так на вас рукой, рукой… Будете приносить ему вариант за вариантом, и все будет не то. И никаких скидок, что вы девушка… Ну все, все, простите.
