Письмо Алисы
Дорогая Рахиль!
Имидж очень важен, короля играет свита, и я однажды… неоднажды влюблялась как бы по рекламе. Я очень внушаема, как услышу «от него все сходят с ума», так сразу… да.
Романы Снопкова были легкие, никто не страдал, ни женщины, ни обманутые мужья, — это были не драмы, а комедии или даже водевили: спрятаться под кроватью от обманутого мужа, вывалиться из шкафа, выпрыгнуть в окно.
Алиса называет это «веселые шалости» и говорит, что «веселые шалости» Пети нельзя сравнить с «черными измышлениями» Хармса.
Шалости Пети нельзя сравнить с измышлениями Хармса, но Петю и Хармса можно сравнить, — во всяком случае, Алиса неосознанно их сравнивает.
Оба бывали в доме как друзья Алисы и с какого-то момента стали соперниками. Трудно понять, кто в какой момент перестал быть другом и стал претендентом на руку, любовником. Они все дружили, и очень тонкая грань была между дружбой и любовью или даже ее вообще не было: «С Алисой Ивановной мы виделись буквально каждый день. Я все больше и больше влюблялся в нее и 1 февраля сказал ей об этом. Мы назвали это дружбой и продолжали встречаться». В отношениях Хармса и Алисы это точно так, что и отличает творческую среду от мещанской, где все сразу расставлено по своим местам: кто кому друг, муж, сват, любовник.
На этот раз у Алисы был выбор не между «плохим» и «хорошим» мальчиком, это был выбор между «плохим» и «странным».
Хотя Хармс, как мог, притворялся хорошим. Он решил, что путь к сердцу Алисы лежит через маму Алисы, и, чтобы понравиться Цецилии Карловне, приходил с книгами о ботанике, сидел с ней на кухне и разбирал гербарии.
Вот он сидит с простодушной Цецилией Карловной, разбирает гербарии и думает: сейчас придет Алиса, и эта милая мама Алисы за него похлопочет, скажет Алисе на ушко: «Хороший человек этот Хармс», — и они втроем будут пить чай как почти семья. Ну, или что-то вроде того.
Но не тут-то было!
Алиса говорит, что у Пети «веселые шалости», — и сама она любит веселые шалости. Пока Хармс паинькой рассматривает гербарии, Алиса звонит Снопкову, и тот незаметно проходит к ней. Цецилия Карловна зовет ее пить чай, и тут Алиса выходит с Петей. Получается, она Хармса переиграла… Как дети, веселятся. Хотя им по тридцать лет.
Хармсу нравилось, что Алиса веселая и хитрая и переигрывает его. В записках к ней он называет ее «художница Алиса хитрее Рейнеке-лиса».
С планом зайти со стороны Цецилии Карловны Хармс ошибся, напрасно потерял время, разбирая гербарии: он преувеличивал влияние мамы на Алисин выбор. Добрейшая Цецилия Карловна хвалила Хармса — самый лучший, самый благоразумный, а Снопкову не доверяла, считала, что Петя хуже всех: Хармс лучше всех, а Петя хуже всех.
