Все верноподданнически кинулись рассказывать, о чем шуршим: полет в Париж бизнес-классом, отель «Ритц», ночной клуб на Монмартре. И еще сюрприз, вот только стало известно: из Парижа все полетят в Лондон, тоже в «Ритц». При слове «Лондон» я почувствовала, как Ирка напряглась, хотя мы уже битый час обсуждали Катин д.р.
Мама сказала: лондонский «Ритц» не так хорош, как парижский, красно-бело-золотой, но почему «Ритц», к чему такая пышность для детского дня рождения, на день рождения Рахили сходите в боулинг и Макдоналдс. Она пошутила, все засмеялись, но подумали «может, и правда глупо», и Ирка расслабилась.
Мама… кое-чего у нее не отнять: она точно следует своим правилам. Для нее делом чести является не замечать любого проявления богатства: говорить об этом — дурной тон. Мы столько раз были в гостях у разных богачей: если она хорошо относится к человеку, то промолчит, словно роскошная яхта или дворец так же обыкновенно, как Иркина двухкомнатная квартира в Купчино. Кстати, когда она меня впервые к Ирке привезла, то внимательно все рассматривала и хвалила, будто это не двухкомнатная квартира, а золотой дворец. Мне потом сказала: «Людям это трудно досталось, а ты дура!» Почему я дура? Я знаю, что они до сих пор выплачивают ипотеку, и даже знаю, что выплаты по ипотеке составляют две трети зарплаты Иркиного отца.
К своему благосостоянию мама относится так же — как бы не замечает. Типа радуются дорогому только нувориши. Она в своей повседневной горностаевой мантии не может даже предположить, что у нее могло бы всего этого не быть! Гордиться позволяется только своим происхождением (да вы помните, Семьей).
В ней и правда есть какой-то магнетизм: все забыли про унизительное гадание, пригласят ли нас, и начали обсуждать новый спектакль в МДТ и как Додин видит Чехова, вернее, обсуждала она сама с собой, потому что больше никто спектакль не видел (обычно я хожу с ней, но я ведь теперь инвалид). Все смотрели на нее обожающими глазами, обожали, преклонялись, восхищались. И лишь Ирка (молодец, хороший друг) вставила что-то про мое оригинальное видение Чехова.
У нее (у мамы, не у Ирки) талант принимать гостей: с ней сначала интересно, а когда гости устанут от интересного, с ней смешно. Она умеет сделать фразу вечера, — когда все повторяют одну фразу и смеются. Не удивлюсь, если она придумывает эти свои сценки и репризы заранее, а потом прокручивает, как пластинку. Сегодня изобразила в лицах сцену в ресторане в Ницце: русский, толстяк, отец семейства, окружен детьми от разных браков, младенцами с нянями и подростками с гувернантками. Весь вечер угрожает каждому из детей: «Ах, вот ты как! Не хочешь есть! Ах, ты уже наелся! Ты у меня сейчас полетишь в Москву! Один! Без няни!» И все стали говорить по любому поводу: «Ах, ты еще одно пирожное съела! (или „Ах, ты смеешься?!“) Ты у меня сейчас полетишь в Москву! Одна! Без няни!» Когда все смеются фразе вечера, это создает такой удивительный эффект близости, как будто это лучший вечер в жизни.
