Нетолерантно, или Немного о вежливости
Мой приятель Андрей работает в одном из хирургических отделений столичной больницы. Коллектив у них, в принципе, сыгранный, в основном интеллигентный. С недавних пор так вообще что-то старорежимное проскакивает. Друг к другу все на «вы», да по имени-отчеству.
– Андрей Николаевич, не передадите ли вы мне кофе?
– Возьмите, Сергей Станиславович.
– Спасибо, Андрей Николаевич.
– Не стоит благодарности, Сергей Станиславович.
Или.
– Анна Сергеевна, держите крючки ровно, мне шить неудобно.
– Простите, Вадим Иванович, устала, как лошадь. Сутки на ногах.
– Вам, Анна Сергеевна, отдыхать надо больше.
– Так жрать нечего будет, Вадим Иванович. Два кредита у меня, и детей двое.
Короче – тьфу, Шариков бы точно с ума сошел!
А все из-за начальства. Года три назад на должность заведующего отделением заступил очень опытный пожилой хирург Иван Иванович. И на первой же пятиминутке, когда будущий Сергей Станиславович гонял медсестер в хвост и в гриву за какие-то проступки, молчавший до этого завотделением взял слово:
– Сергей Станиславович, как вы выражаетесь?
– А что? – подвис хирург.
– С коллегами надо общаться максимально корректно, обращаясь по имени-отчеству. Применять слова ненормативной лексики в профессиональном разговоре так же недопустимо. И что это за фраза: «Анька-зараза, опять бумажки не заполнила»? Нужно вот так: «Постовая медсестра Анна Васильевна допустила просчеты в заполнении документации отделения». Не сложно ведь?
Лица хирургов и медсестер в этот момент напоминали лица Косого, Хмыря и Василия Алибабаевича из «Джентльменов удачи».
– А для закрепления данного общения я издам приказ по отделению, – с улыбкой пообещал Иван Иванович.
И ведь издал, паразит. Да еще и со штрафами. За нецензурное слово – рубль, за обращение не по уставу – пятьдесят копеек. Не много, но обидно. И еще ходит сзади, замечания делает.
Потихоньку привыкли. Ходят все по отделению, чуть не раскланиваются. Вадим Николаевич, да Анна Сергеевна. Даже на ночном дежурстве, в отсутствие начальства, выражаться перестали. Скукотища.
Однажды приезжает Андрей на работу и слышит из ординаторской незнакомый, но очень громкий голос.
– А я говорю ему, с…ка. Какого х… ты, боец, в казарме отсиживался? Теперь мне проще тебе эту ногу отрезать, чем вылечить.
И следом такой громоподобный хохот, что склянки в шкафах дзынькнули. Причем и рассказывал, и хохотал один и тот же человек.
Заглядывает Андрей в ординаторскую, а там сидит на диване здоровенный тип с седыми висками, пьет огромными глотками кофе из его, Андрея, чашки и уже новую историю начинает. Причем с такой громкостью, что склянки опять дзынькать собираются. А весь прочий медперсонал забился в противоположный угол, отгородился дареными печеньками и сахаром и наблюдает за гостем в каком-то испуге.
