Речь идет о классической купольной тигельной печи, которую изобрели в свое в самом начале I тысячелетия нашей эры в Индии. Ну или несколько раньше, хоть и не сильно. Ее держали в секрете долгое время. Так что к XVI веку она все еще оставалась уникальной технологией исламского мира, недоступной в Европе.
В минимальной форме эта печь представляя собой этакий тандыр с закрытой дыркой. Внутри — столик-столбик, на который ставится тигель. Вокруг него насыпался уголь. Воздух задувался простейшими мехами снизу так, чтобы он устремлялся вверх. Выдувался он также снизу, огибая преграду. Вверху же накапливался жар, который и позволял плавить железо без каких-либо проблем, хоть и маленькими партиями.
Такую печку можно было слепить буквально из говна и палок в полевых условиях. Причем быстро. Даже кирпичи не требовались. Да, она получалась недолговечной. Да, буквально на одну или несколько плавок. Но это все равно было прорывом.
Зачем ему потребовалась эта довольно специфическая технология?
Дело в том, что если делать тигель в виде цилиндра, то при плавке материал расслаивался. Более легкий шлак всплывал, а очищенное от него железо опускалось. Вся прелесть заключалась в том, что тигли можно было использовать даже одноразовые из обычной глины. Да, они все разрушались, но на один раз их вполне хватало. А это — главное. Андрей в них еще подсыпал немного извести и мелкого речного песка, чтобы немного улучшить качества материала. Известь позволяла в процессе плавки в какой-то мере убрать примеси серы, уведя их в шлаки, а мелкий речной песок обеспечивал легкое легирование кремнием — небольшой, но приятный бонус, улучшающий качество металла.
По-прежнему достаточно остро стоял вопрос о примесях фосфора, резко повышающих хладоломкость металла. Однако объемы производства и переработки были небольшими, поэтому можно было просто выбирать крицу из проверенных мест. Да и лом Андрей покупал мягкий, обращая на это особой внимание. Пусть и сильно загрязненный шлаком, но мягкий.
Насквозь кустарная технология. Однако она позволяла экономить прорву времени и какое-то время продержать. В перспективе-то, понятное дело, нужно было ставить пусть небольшую, но домну в связке с пудлинговыми печами. Но это потом. Когда-нибудь потом. Потому что пока это выше его даже теоретических возможностей. А тут — за раз около трех-четырех килограмм хорошо, очищенного от шлака металла. И за световой день таких подходов можно было сделать от трех до пяти — в зависимости от времени года. Благодаря чему один день возни с этой купольной печью позволял получить столько же хорошего сырья из крицы, чем недели две усердной работы Ильи со всеми его помощниками и подмастерьями. Молотобоец ведь не может долбить весь день. Ему подмена нужна. Да и угля уходило раз в пятнадцать меньше. И материал не угорал в таком количестве…
