Возница, управлявший огнедышащими лошадьми, высадил Танаева у самого края платформы призрачного поезда, точно в том месте, откуда недавно забрал, чтобы доставить в замок Прометея.
В проклятом лесу все еще продолжалась ночь. Возможно, та самая, во время которой он отправился к замку. Представление о времени в этом вывернутом наизнанку мире не подчинялось логике. Глебу казалось, что он провел в замке много часов, да и сама дорога в оба конца заняла немало времени — однако никакого признака рассвета в мертвом каменном лесу не наблюдалось.
Только отблески солнечных лучей, отраженные от поверхности Сатурна, служившего луной этому миру, пробивались сквозь редкие облака, но этого света оказалось вполне достаточно для обостренного ночного зрения, которым обладал Танаев.
Взглянув с высоты платформы на короткие обрубки рельсов, уходившие в никуда, он удивился их странному красноватому цвету. Уж не кровью ли их натирали? Собравшись спросить об этом возницу, он обернулся, но тот уже исчез вместе с каретой.
Танаев вновь остался один. Спустившись с платформы, он нагнулся над рельсами, чтобы проверить свое предположение. Нет, это была не кровь. Обыкновенная ржавчина.
Когда он отправился отсюда в замок Прометея, эти рельсы сверкали, как новенькие. Сколько же времени прошло с момента его отъезда? Если можно было назвать отъездом его путешествие по воздуху в старом шарабане, запряженном четверкой огнедышащих коней.
Не зря Сатурна, титана, перешедшего на сторону Зевса во время великой битвы титанов с будущими богами Олимпа, Зевс назначил богом времени, и не зря планета, висевшая над горизонтом, носила его имя. Время здесь существовало по собственным, неподвластным остальной вселенной законам.
Чтобы хоть отчасти вернуть себе ощущение реальности происходящего, Танаев сунул руку за пазуху и нащупал теплую пластину корабельного ключа, врученного ему Прометеем.
Ключ капитана — ключ, способный вернуть кораблю всю его утраченную энергию и наверняка обладающий еще и другими, неизвестными Глебу свойствами. Не зря же Прометей, принявший облик простого смертного и назвавшийся Тамилом, сказал, что этот кусочек металла воплощает для него надежду на освобождение из проклятого мира. Надежду на возвращение в мир, для которого когда-то он сделал так много. Он нарушил волю богов ради того, чтобы помочь людям, и был за это прикован на долгие тысячелетия к скале Кавказского хребта, а затем, освобожденный Гераклом, был навечно сослан в это мрачное преддверие ада…
