делать, чтобы получалось лучше, но вместо этого у меня появляется новая плохая идея, и я опять беру и делаю. Я совершенно не хочу всё переворачивать вверх дном. Просто я… как будто внутри меня сидит что-то, и оно хочет, чтобы всё… ну, как бы… выходило плохо.
Фэйбл рассудительно кивнула.
– Так это гоблинское чувство или человеческое?
– Я не знаю. – Коул опустился на бревно рядом с ней. – Иногда я боюсь, что гоблинское. Я не хочу быть перевёртышем. Я не хочу, чтобы оказалось, что моя мама – на самом деле не моя мама.
Он потёр затылок и уставился на свои грязные башмаки.
– Но в другие моменты…
– В другие моменты что?
– В другие моменты я не боюсь. В другие моменты я хотел бы этого.
– Ты хотел бы быть гоблином?
– Вроде того. Немножко. М-м-м. Знаешь, ведь гоблины и должны творить всякие безобразия и затевать разные сумасшедшие приключения. Может быть, оказаться перевёртышем было бы не так уж и плохо.
– Но ты уже творишь безобразия как человеческий мальчик. Что будет по-другому для гоблина?
– Может, если бы я был гоблином, я не расстраивался бы из-за этого.
– Гоблины не расстраиваются из-за таких вещей?
– Я не знаю! Уф! Я только знаю, что люди, которые могли бы быть гоблинами, расстраиваются из-за таких вещей постоянно! Поэтому я думаю, что для всех было бы лучше, если бы я не был настоящим мальчиком.
Его плечи поникли.
– Есть ещё кое-что.
– Что именно?
Коул посмотрел на сосну. Его голос стал тише.
– Если я и есть тот, кто из другого мира, – проговорил он, – если я и есть гоблинский ребёнок, то Тинн уже не должен им быть. Я не очень-то хочу жить в какой-то дикой гоблинской орде. Даже когда я чувствую себя совсем уж по-хулигански. Я не хочу потерять моих маму и брата. Но Тинн… Я не хотел бы, чтоб это произошло с ним. Он не такой сильный, как я.
– Я думала, вы совершенно одинаковые.
– Только снаружи. А внутри…
Коул снова вздохнул, пытаясь подобрать слова.
– Тинн особенный. Он просто… просто лучше меня. Если всё самое плохое мы делаем из-за меня, то всё самое хорошее – из-за него. Он… хороший глубоко внутри. Даже когда я веду себя ужасно, он никогда не даёт мне попасть в беду одному. Он всегда исправляет мои ошибки. Если бы я мог за всю свою жизнь сделать только одну стоящую вещь, то это должна быть возможность Тинну оказаться настоящим мальчиком.
Фэйбл кивнула, но её брови были насуплены.
– Я не могу понять. Тебя больше волнует, что ты и вправду гоблин или что нет?
Коул снова вздохнул.
– Да, – произнёс он.
