— А что это? — спросил хан.
— Да, стража, — ответили ему.
Хан это дело засек и приказал окружить свои земли такими же стражами. Разработали и свои сигналы. Например, длинный, а затем короткий свет — это побег. Где искать беглецов, они хорошо знали: по лощинам, лугам, глухим зарослям. Проход через высокие заросли был один: узкая тропа. На ней татары и устроили засаду.
Беглецы ехали спокойно, подрёмывая в сёдлах, уповая на то, что в таких зарослях они в безопасности. Из-за узости тропы они ехали друг за другом. Впереди и сзади — воины, посередине — княжич. Татары, заметив их, быстро разгадали, кто из них княжич. Один из татар, встав на спину коня, ловко бросил аркан. Кирдяпа успел только схватиться руками за верёвку, как полетел на землю. Растерянные стражники не знали, что делать. Их тут же повязали.
Кирдяпу вели по Сараю, связанного по рукам и ногам. Большинство жителей не знали, кого ведут. Но было видно, что он русич. На него страшно было смотреть. Хан приказал до разбора бросить его в яму.
Москвичи узнали про это от людей. А Василий, услышав об этом, никак не отреагировал. Все его помыслы были заняты другим: предстоящим обучением. Алберда согласился поучить своего «брата» борьбе. Курс был коротким. Чтобы продолжить его, он предложил съездить к аварам, которые небольшим племенем жили вниз по реке, сказав, что у них есть учителя получше. Василий, подумав, согласился и сказал своим, что его несколько дней не будет. Куда он собирается и зачем, пояснять не стал. Бояре спрашивать побоялись, хорошо помня его прошлый поступок.
Лезгины, видать, хорошо знали Алберду, потому что встретили его как родного. За несколько дней проживания в гостях у аваров они, особенно Василий, кое-чему научились.
Возвращались друзья довольные поездкой, рассуждая, как будут биться с татарами. В середине разговора Алберда вдруг спросил:
— Василь, а ты хто будешь?
Василий даже растерялся.
— Я… да… я холоп боярский, — ответил он, отворачивая в сторону лицо, чтобы тот не догадался об его обмане.
Василий ответил так потому, что нутром чувствовал: назови он своё настоящее положение, Алберда, скорее всего, от него отвернётся. А терять его, ой, как не хотелось. Ему надоело постоянное угодничество бояр. А с ним было просто и радостно, он чувствовал себя на равных. И терять такое отношение княжич не хотел.
Взгляд Василия натолкнулся на жирного суслика, который свечой стоял на крошечном пригорке.
— Ишь, — удивился он, — как на страже стоить, — и рукой показал на зверька.
