Рулевой, крепкого сложения, с сильными плечами, светлыми глазами, спокойный английский матрос, прищурился на солнце, слегка откинул могучие плечи. Уголки губ весело дрогнули. Он у руля словно хозяин моря, неба, вселенной…
Военный английский корабль «Император Индии» шел из Константинополя к берегам Крыма. В большой офицерской каюте на диване под простыней вытянулась, как на параде, даже руки по швам, длинная фигура. Кудрявая голова на подушке младенчески склонилась к плечу. На свет лучей из иллюминатора вдруг открылись большие, умные, волчьи, напряженные, словно не спал, глаза. Это был генерал барон Петр Врангель.
Первая мысль бешено обрадовала. Он, вчера изгнанный, возвращается в Крым верховным правителем, вождем… Последние сутки дикая, торжествующая радость пожирала его, невозможно было заснуть.
Сердце колотилось — в каюте, что ли, душно, — накинул бурку, вышел на палубу к самому борту. Но вид моря и неба не оторвал от изнуряющих радостных мыслей. Не почувствовал ни прохладного воздуха, ни касания лучей. Под ветром распахивались тяжелые мохнатые полы, стоял как вбитый, чувствовал себя сверхчеловеком.
Дежурный офицер на вахте — его фигура неподвижно чернела у серой стенки, — рулевой с могучими плечами, матросы, спящие в кубриках, кочегары внизу у стучащей, пыхтящей машины — не знали, кого везут в Севастополь.
В эти минуты он даже не чувствовал благодарности к английскому правительству, к главе британской миссии генералу Хольману, хотя отлично знал, что в последние дни в Феодосии на английском дредноуте заседали союзники — в присутствии Деникина. Хольман и главы других миссий дали понять Деникину, что пора отправляться в гости к английскому королю, а правителем следует назначить известного, смелого, энергичного… Послали корабль за ним, Врангелем!
Англия и Франция заинтересованы в нем. Отлично! Они постараются вернуть его в Тавриду. Всей вежливой, но беспощадной властью кредиторов они приведут его в ставку, на место верховного правителя. («О да, господин женераль Пэтер Николяевитч Врангель очьень хорош».)
Но он ненавидел и Англию, и Францию. Противно жить в долг, на чужие деньги. Большими, волчьими глазами упорно смотрел на зыбкую бесконечную зеленую воду, словно всех союзников смахивал с Крымского полуострова, топил в море.
Все время, пока длится морская дорога, не терпится приступить к делам, — он лихорадочно думает… Большевики не наступают на Крым. Видимо, озабочены угрозой со стороны Польши. Пилсудский готовится к выступлению, Советы — к отпору. Нельзя упускать время. Наново сколотить армию, навести порядок в тылу. Могучая армия создана, порядок в тылу наведен, — что дальше? Как прокормиться, где взять хлеб? Вылазкой из Крыма хлеб добыт — что дальше? Выступил Пилсудский. Что делать дальше? Идти вперед. Но с кем?
