Солдат кивнул на товарищей:
— Я — с ними, они научили…
Парень постарше и пораздумчивей, крутобровый, сердитый, будто только что разбуженный, хрипло заговорил:
— Не по своей воле служили…
— Надо было сразу уматывать, в момент мобилизации, — небрежно, будто о пустяке, сказал Антон.
— Не вышло, в один час загребли все село. Один сбежал — поймали и повесили. А потом в полку поп и полковник говорили: «За святую правду…»
— А красные дали по шее — вы и догадались, как полковника понимать? — смеялся Антон.
— Тайные комсомольцы были в нашем полку, дали нам листки с песнями, — ответил парень. — Комсомольцев похватали, убили, а мы скорее — к вам. На севере боялись бежать, как бы не нарваться на другую часть. А здесь решились, потому что знали: за Сивашом красные, белых войск в степи нет… Мы сейчас голодные, еще не ели. Но не за мясным супом гнались под пулями, хотя и от супа не откажемся, если дадут.
— Вот это правильная точка зрения! — Антон протянул парню руку. — С вами сговоримся, хлопцы. Думаю, что с каждым днем, с каждым часом все больше и больше людей будет переходить на сторону Советов, пока не перейдет весь мир… А перед супом вот вам, хлопцы, моя закуска. Лежал я в госпитале на железной кровати и слышал такое слово к белому солдату:
Ты поливаешь кровавой росою
Всюду холмы и поля.
Стой! Оглянись, за твоею спиною
Быстро становится черной тюрьмою
Наша родная земля…
Слушай же, сын трудового народа!
Враг твой не в красном краю!
Бьемся мы твердо за мир и свободу,
Бьемся, как львы, два тяжелые года,
Ты ж пригреваешь змею…
Солдаты сказали, что и они знают песню, которая называется «Зов красноармейца».
Антону понравилась песня, и он записал ее, положив листок на сумку, а сумку на колено.
— Очень приятно мне было с вами познакомиться хорошие и умные вы хлопцы, — сказал Антон. — А теперь последний мой вопрос особой важности: кто из вас, хлопцы, даст мне закурить?
Солдаты засмеялись и протянули Антону сразу несколько пачек папирос.
…Едва затвердела земля, подошла Латышская дивизия — сплошь из рослых, с белесыми бровями, спокойных бойцов; подошла и усиленная Сто двадцать четвертая стрелковая бригада с кавалерийским полком и тяжелым артиллерийским дивизионом. День и ночь тылы подвозили на лошадях и волах снаряжение и боеприпасы. Наступление началось рано утром тринадцатого апреля. Первый эшелон ночью занял исходные позиции и, когда замолк недолгий гул орудий, кинулся в атаку и с разбегу ворвался на позиции белых. Полк, в котором находился Антон, шел вдоль берега Каркинитского залива, намереваясь проникнуть в глубину перешейка. Атака была яростная и поначалу казалась успешной — добрались до окопов белых. Но второй эшелон отстал. Пока топтались на стоянках, пока пережидали артиллерийский огонь, пехота белых собралась с силами, жестоко контратаковала. День был ясный, безоблачный, дали отчетливы. По двум дорогам белые выслали танки и бронемашины, сорвали атаку, а к вечеру вернулись в свои окопы.
