– Но, сказано было…
– Т е б е сказано было, что у нас здесь не богослужебный дискурс, поэтому оставь своё заумное красноречие для других. Давай поговорим по – существу, – я жёстким тоном прекратил пустопорожние разглагольствования, но и сам замолчал, заметив в дверном проёме взволнованное лицо комвзвода, тут же к нему и обратился.
– Докладывай!
– Государь, в подвалах, под кельями обнаружена темница с двадцатью двумя сидельцами!
– Отлично! Освободите их, накормите, помойте, да затем отведите ко мне на подворье.
– Зачем тебе эти тати? – удивился вслух епископ, впрочем, сразу же прикрывший себе рот, столкнувшись с моим нахмуренным взглядом.
– Поговорю с ними, если толковые люди среди них найдутся, то поставлю их при ТВОЕЙ ПЕРСОНЕ помощниками. Случится что хоть с одним моим соглядатаем – не обессудь, спрос будет лично с тебя. Кроме того, для вящего нашего спокойствия, отныне Соборную гору будет охранять посменно рота пехотинцев, между нами говоря, тайных язычников. Поэтому вести с ними душеспасительные беседы, пытаться их ещё как – то завербовать, я тебе не советую! И просто в разговоры с ними вступать не надо, они подчиняются только своим командирам – и никому более! С сегодняшнего дня они будут, меняясь между собой посуточно, дежурить на соборной крепостной стене. И все эти мои распоряжения, святой отец, не обсуждаются! Ясно?
– Уразумел, государь, – буркнул совсем сникший Алексий.
– Я вскоре отправлюсь в поход, надо навестить своих родичей. В городе оставлю батальон, то есть более трёх сотен бойцов под командой нового наместника Смоленска – Перемоги Услядовича. Прежний выборный посадник, себя скомпрометировал участием в мятеже и сейчас кормит червей. И вообще, институт посадничества я отменяю, буду сам, своей властью, назначать в столице и в других городах наместников. Но моё отсутствие – это не повод тебе как – то обольщаться и проказничать. В отношении меня тебе жизненно важно кое – что осознать – я ни на секунду не верю в какую – то святость вашей долгогривой братии. По моему скромному мнению, вы всего лишь прикрываясь служением Господу Богу, туго набиваете свою мошну.
Епископ угрюмо взглянул на меня, но промолчал.
– Я вас дармоедов не трогаю лишь исключительно из – за того, что вы имеете некоторое влияние на суеверный народ. Только нежелание затевать новую смуту, останавливает моё страстное желание половину из вас перевесить, а остальных разогнать!
Я намеренно запугивал и сгущал тучи, всё – таки боязно мне было оставлять Смоленск. А ну как патлатые подобьют народ на новый бунт? Теоретически, это было вполне возможно.
