Казалось, весь город готовился к предстоящему торжеству. Но, естественно, особенно заметны эти приготовления были в тереме. Слуги стелили дорогие персидские ковровые дорожки, готовилась пища не только в тереме, но и с многих боярских усадеб свозился во дворец различный провиант. А я, наплевав на все запреты, любовался Параскевой, вокруг которой хороводом кружили портнихи, подгоняя по фигуре наряд невесты – платья с серебро– и золототканой окантовками.
Церемония бракосочетания происходила в центральном храме города – Святой Софии. Храм изнутри освещался сотнями огоньков восковых свечей вставленных в позолоченные подсвечники и паникадила. Во время службы дьяконы усердно размахивали тяжёлыми кадилами, хористы, своими лужеными глотками, громогласно выводили какой – то малопонятный молитвенный речитатив.
Все присутствующие на венчании гости старательно крестятся, отвешивают земные поклоны. Нас с Параскевой сам епископ провёл вокруг аналоя. В завершении к нам поднесли для целования крест, Параскева, согласно чину, опустилась на колени.
Епископ Алексий выступил с благословенной речью:
– Днесь таинством Церкви соединены вы навеки, да вместе поклоняетесь Всевышнему и живете в добродетели. Добродетель ваша есть правда и милость. Государь! Люби и чти супругу, а ты, христолюбивая государыня, повинуйся мужу. Как святый крест – глава Церкви, так муж – глава жены!
Выйдя из собора, я украдкой разминал затёкшие ноги, оцепеневшие от бесконечного стояния в церкви. Параскева, теперь уже официально государыня, принялась собственноручно раздавать милостыню, вбрасывая в шумные, ликующие народные толпы горсти латунных монет смоленской чеканки. Хорошо, что было выставлено усиленное оцепление, выдержавшее ломящиеся толпы к месту раздачи наличности.
Затем, уже в тереме, начался честной пир. В трапезной столы на три сотни самых почётных гостей ломились от яств и пития. Гости принялись насыщаться, зазвучали здравницы. Параскеве я собственноручно подарил диадему инкрустированную драгкамнями.
Отяжелевшие от обильного застолья, оглушенные поздравлениями бояр мы, наконец – то, оказались в спальне. Нам подготовили брачное ложе на традиционных снопах пшеницы. Затушив свечи перед образами мы, со счастливыми улыбками на лицах, бессильно повалились на кровать. Не знаю, почему так блаженно улыбалась Параскева, я – то был счастлив оттого, что это суматошный, невероятно длительный и нервный день наконец – таки закончился! Перед исполнением супружеского долга нам обоим требовалось время, чтобы просто хоть немного отдохнуть. И обнявшись, мы безмолвно лежали, наслаждаясь тишиной, темнотой и приятным тактильным ощущением друг от друга.
