— Хорошо, всё сполню!
— Пускай ратьеры отдохнут. Через несколько дней пойдём в поход и заберём себе все Орденские земли, заодно и литовцев с правого берега Немана окончательно сгоним.
— Как прикажешь государь! — ответил ратный воевода, с азартным огоньком в не выспавшихся, воспалённых глазах.
— И ещё одно дело есть, — вновь посерьёзнел Малк, — мы пленили магистра меченосцев Волквина. Сразу его кончать не стали, вдруг тебе он на что сгодится. А если ненадобен тебе, то раненный Волквин, может и помереть, если ты прикажешь …
— Хм …, — я призадумался.
Живым его отпускать в имперские земли не очень-то, и хотелось, слишком многое он видел и слышал.
— Передайте его разведке, пусть расспросят обо всём как следует, а потом магистр умрёт от полученных в бою ран!
— Будем исполнено, государь! — вытянулся Малк.
Убедившись, что всё в порядке, тихо и спокойно, я отправился назад досыпать, под тёплое крылышко Жданы.
— Охрана! — громко прокричал я в закрытую дверь, всё ещё лёжа в постели, от чего разбудил спящую рядом Ждану. Дверь тут же распахнулась и в проходе появилась неясная, из — за плохого освещения, фигура.
— Слушаю, государь! — ответил мне смутно знакомый голос рядового.
— Разузнайте, где в Пскове живёт наш незваный гость, боярин Юрий Добрынич, хочу сегодня к нему ответный визит вежливости совершить!
— Будет исполнено государь! Сбегаю к политруку Зору, он должен знать. Вчерась долго он с энтим боярином разговаривал.
Пока ждал результаты своего запроса я, не теряя времени, быстро оделся. Ждана от меня не отставала.
— Иди сюда, — поманил я её. — Держи, это мой тебе подарок! — я протянул ей золотые монеты.
Ждана взвизгнула, радостно их схватила и тут же спрятала. Она порывалась было меня обнять, но так и не решилась.
— Спасибо княже! — поклонилась в пояс. — Что скажешь мне ещё для тебя сделать?
— Ничего, Ждана, пока не надо! Лучше займись своими делами!
— Как повелишь княже! — девушка ещё раз поклонилась и тихонечко, как мышка, проскользнула за дверь.
Выпроводив девушку, я подошёл к замутнённым оконцам. Сквозь них смутно проглядывали очертания крепостной стены детинца. Доносился скрип груженых саней, конское ржание, неясный гомон смоленских воинов, запрудивших собой весь детинец. Ещё я отчётливо слышал воркованье голубей, где — то там, в оконном проёме, видать, они себе свили гнездо.
Неожиданно раздался стук в дверь.
— Что нужно? — оторвавшись от созерцания и повернув голову к входной двери.
