Её волосы блестели, словно мех чёрной пантеры, а её губы были полными и соблазнительными, как и смуглые округлости, выпирающие из лифа её шёлкового одеяния. Кинга очаровала её походка, её внезапно озарившиеся чёрные глаза. На одном запястье у неё было телепатическое устройство, один из блоков которого она отстегнула, когда подошла поближе. Её аромат взбудоражил кровь Кинга, и он позабыл и Анию, и цель своего путешествия назад, в далёкое прошлое.
На мгновение Юрт задержался в дверях, а потом удалился, закрыв дверь. Темноволосая женщина опустилась на колени рядом с Кингом так близко, что прижалась к нему своим стройным телом; её пальцы, когда она закрепляла золотой зажим на его запястье, были нежными, мягкими и гладкими, как и её речь. Её голос был подобен мягчайшему бархату и навязчив, словно её аромат.
― Я — Фоума, одна из отвергнутых жён Юрта, ― промурлыкала она, ― и, под предлогом помощи ему, я пришла помочь тебе, Человек-Из-Будущего. Ты находишься во дворце Юрта, возвышающемся над великим городом Джаггаром, городом, что старше самого времени. Юрт увидел, что ты упрям и обладаешь сильной волей, и что он не добьётся от тебя правды пытками, а скорее убьёт, и поэтому он зависит от меня в своём желании убедить тебя заговорить. Но я могу помочь тебе, и я сделаю это. При всей его мудрости есть вещи, которые Юрт не понимает.
Даже учёный не мог не знать о коварстве ревнивой женщины; но Кинг не был уверен, что Фоума действительно поможет ему перехитрить Юрта, поэтому он осторожно ответил:
― Я — исследователь, разыскивающий начало и конец времени. Я не ищу ничего, кроме мудрости.
― Ничего, кроме мудрости? ― её руки обвились вокруг него, и вопрос завершился страстным прикосновением её губ. ― Девчонка-рабыня рассказала нам о твоём прибытии из будущего. Ты мог бы вернуться назад в будущее, ты и я. Возьми меня с собой, и я помогу тебе добраться до твоей машины времени.
Видимо, Ания не рассказала о его миссии по предотвращению войн. Наверное, она сделала вид, что ничего не знает, а Юрт сам догадался о предназначении машины.
― Ничего, кроме мудрости, ― повторил Кинг, хотя его сердце колотилось так, что он едва мог говорить, а настойчивые губы темноволосой женщины дурманили его рассудительность и решительность. ― И тогда я вернусь...
Пылкое объятие Фоумы сорвало зажим с запястья Кинга, и он не мог понять её речь, но слова не были нужны.
Позже Фоума покинула камеру; когда она выходила, дверь открылась, и Кинг увидел стражников, расставленных в зале. Вскоре она вернулась с подносом, нагружённым жареным мясом и спелыми фруктами, которых Кингу ранее никогда не доводилось видеть; на подносе сверкал золотой кувшин и золотые кубки.
