— Теперь видишь? А еще не верил, что могут быть в пресной воде. Весь Копет-Даг ведь это бывшее море. Смотри, сколько их тут, — говорит Володя.
— Давите наловим! — предлагаю я. — Ведь это чудесно — крабы на завтрак!
Но наловить их сразу нам не удается. Виктор их побаивается. Только подхватит миской, сразу закончит, роняет краба, отскакивает в сторону. Но упустить не хочет, опять его хватает и опять пугается. Очень смешно на него смотреть. Ущелье Ель-дере гудит от хохота. Утром, когда сваренные крабы покраснеют от жестокости людской, Виктор станет уплетать их без страха, с аппетитом. И к его набору «деликатесов» в этом маршруте прибавится еще один.
Зиновия Ивановна устроилась в кабине. Не разделяя «крабьего» ажиотажа, она делает «посевы».
Звезды с ладонь величиною взошли над Копет-Дагом и повисли в чернильном небе. И что-то благоухает, и кажется очень знакомым этот запах, но не поймешь, чем пахнет.
И наплывает усталость, блаженная, сладкая. Закрываешь глаза и видишь опять дорогу, голубые и розовые горы, зеленую долину, и Сумбар, и синее небо, и камыши, и опять горы. И так без конца наплывают, сменяются пейзажи, как кинокадры. И незаметно все переходит в сон.
Утро ясное, звонкое. Небо безоблачно, высоко, сине. Щебечут птицы радостными голосами. Еле заметной тропинкой, сквозь заросли кустарника идем к источнику, захлебываясь от восторга. Только Зиновия Ивановна, нагруженная приборами, с рюкзаком за плечами и с ящиком в руке, хмурится. Не нравятся ей эти коллективные восторги. И не потому, что не любит природу, нет, очень любит, но любовь признает сдержанную — без рекламы собственных чувств. Она сердится и не хочет остановиться, когда тропинка приводит нас в царство ежевики.
Синие ягоды гроздьями свешиваются с колючих ветвей. Созревшие, сочные, они осыпаются в наши ладони и невозможно оторваться — так они вкусны. И Володя, наш начальник, «пасется» на ежевике, хотя на все, что не относится к работе, жалеет время. Но Зиновия Ивановна и минуты не хочет задерживаться.
— Не на пикник приехали, не на прогулку. Нечего лакомиться!
Она уходит вперед, не дожидаясь нас. Мы с трудом пробираемся следом.
— Казалось бы, родник должен быть здесь, — говорит Володя. — Но нет.
Аллочка тянет на спине рюкзак с бутылками для проб. Устала с непривычки. Виду не показывает, только губы облизывает. Жара. Тропинка оборвалась, густеют заросли. Мы в джунглях Копет-Дага. Все оплетено, перекручено. Хватает и колется держидерево. Травы по пояс.
