Лёгкий тычок в плечо:
— А что там в Шмелином, правду говорят, медовуха есть? Ну, от которой это… — и он сжал кулак и медленно поднял руку, показывая, — Ну, стоит крепко, как барьер у вождя. И все девки сразу это… а?
«О, Небо, в Жёлтом приорате все на этом помешаны?»
Я всё раздумывал, что ответить, но тут мы пришли.
Сотница, насколько я понял, была аскетом. Если б мне надо было шпионить, я бы точно прошёл мимо её палатки. Низкая, маленькая, неприметная. Внутри наверняка только лежачее место да немного пространства для вещей.
Судя по всему, она, как и положено змеям, была худой, гибкой. Настоящая воительница…
Палатка ходила ходуном, и это заставило Увара остановиться чуть поодаль.
— Кажется, — прошептал он, — Не самое лучшее время…
Тут же ткань перестала колыхаться…
— Шкура бесхребетная! — крик из палатки заставил нас вздрогнуть.
И в этот же момент ткань затрещала, разъезжаясь, и на улицу прямо через стену вылетел совершенно голый бородатый зверь. Он кувыркнулся по земле, потом вскочил, прикрывая причинные места.
На голой коже тут и там были татуировки, изображающие чешую.
— Ну перебрал, с кем не бывает?! — возмущённо заорал он в сторону палатки, — Верни хоть штаны!
— А, Шупча, здорово, — Увар весело махнул рукой.
Голодранец только стрельнул злым взглядом, а потом в него прилетели штаны. Правда, разрезанные в лохмотья.
— У-у-у! — зашипел он, а потом, прикрываясь этой дранью, побежал по лагерю, прижимаясь к телегам.
А потом следом из палатки выскочила зверица.
«И это она… худая и гибкая?!» — Хали залилась смехом.
Да уж. При первом взгляде на Шаразу на ум просилось слово: «Бабища!»
Щекастая, полнотелая, голая по пояс. Лысый череп был испещрён чёрной татуировкой змеиной чешуи, уходящей по шее на спину.
Она застёгивала штаны, потрясая при этом большими грудями, и хмуро смотрела в сторону убегающего между телегами Шупчу.
Пятая ступень, и в ней ярко горело какое-то боевое умение. Я ещё не видел, чтоб мастерство так оформилось.
«Сильная стихия духа. Она мастерски владеет кнутом, это особый дар её Рода Ползучих Змей».
— Сортирный червь, думал, я не догадаюсь, — бубнила она, стискивая полные губы, — Я тебе эту бутылку потом в одном место вставлю…
— Э-э-э… — скромно вставил Увар.
Злой взгляд перекинулся на нас. Стражник хмуро попятился, я же честно сделал вид, что вздрогнул от страха.
Бабища совсем не стеснялась ни своего топлесс, ни тем более внушительного живота. Правда, она его довольно резко втянула, чтобы туго связать штаны.
