Мне же приходилось сдерживать свою стихию воды, которая так и порывалась начать лечение раны на груди.
— Сейчас дойдём до командора, ему всё и расскажешь.
— О, Шелест, это кто с тобой? — послышалось сбоку.
Между телегами теплился костерок, несколько зверей вышли вперёд, облокотились о борта. В руке спрашивающий нагло держал бутылку.
— Из Шмелиного беглец, — мой конвоир с лёгкой ленцой отмахивался, как будто он десять раз на дню приводит к начальству важных гонцов.
— Твою ж мать нулячью, — тот чуть не выкинул выпивку, и переглянулся с остальными.
— Ну всё, началось, — звери стали перешёптываться.
Воины разглядывали меня, я чувствовал со всех сторон внимательные взгляды. Никто не шарахнулся, не закричал: «Это ж человек!» Я ощущал коготки внимания от особо талантливых зверей, но Хали меня успокаивала:
«Марк, глубоко они залезть не могут. Твоя оборона работает!»
Я чувствовал, какая гордость заполняет моего сопровождающего. Прямая спина, расправленные плечи. Оно и понятно: лагерь стоит без дела уже столько времени, тут все от безделья не знают, куда себя деть.
Из темноты вылезали захмелевшие рожи, некоторые воины стояли, подтягивая штаны, за них же цеплялись полуголые зверицы. Наверняка командор уже не обращает внимания на такое непотребство.
Из палаток вылетали голые первушки с охапкой одежды, и уносились куда-то в сторону деревни. Следом выглядывали пьяные воины-звери, мельком смотрели в нашу сторону, и снова исчезали.
Ругань и звон начищаемого оружия постепенно заполнял лагерь.
— Давно мы тут стоим, вторую неделю, — кивал разведчик, — Хочется уже настоящего похода. Синяя падаль рыскает по нашим границам, а эти ничего не делают!
Он ворчал, рассказывая, что наверняка люди просто хотят проредить звериную армию.
— Да сговорились они, — шептал зверь, — Что наш, Жёлтый, что Синий. Зверей ненавидят, вот и морят нас тут…
Я только кивал. В очередной раз передо костром мелькнула одевающаяся впопыхах зверица, в свете огня её округлости засветились так, что даже разведчик засмотрелся.
Ага, думал я. Вас тут заморили прямо выпивкой и бабами. Ужасная пытка для настоящего воина.
Пока мы дошли до огромного шатра в центре лагеря, атмосфера вокруг заметно поменялась. Оно и так понятно: чем ближе к командиру, тем строже дисциплина. Новости распространялись мгновенно, и армия пыталась привести себя в чувство, подготовиться.
Всем было ясно — раз появился гонец из Шмелиного, скоро командор уже будет снимать три шкуры за то, на что ещё вчера смотрел сквозь пальцы.
