Да, насильники делают громкие заявления, пугая своих жертв, но при этом очень многие вполне осознают границы своих возможностей и прикладывают усилия, чтобы не попасться властям. Если начнешь делать гадости друзьям и родственникам подруги, в дело, вполне вероятно, вмешается полиция. Куда безопаснее причинить боль ее любимому питомцу или даже убить его. Когда в Австралии проводилось исследование ста двух случаев насилия в семье, более половины опрошенных женщин признались, что насильник обижал не только их, но и домашних животных. [22] Попугаям отрубали головы за то, что «слишком громко пели», одного кота повесили, а другого засунули в микроволновку; кого-то застрелили, зарезали, побили или выкинули на улицу. Пережившая абьюз Ким Джентл сейчас работает дрессировщицей лошадей в конюшнях в Порт-Хедленде, где проводятся занятия для молодежи из коренного населения Австралии. Она рассказала такую ужасную историю: как-то раз, вернувшись домой, девушка обнаружила, что ее бойфренд, – кстати, тот же молодой человек, что издевался над Кей Шубах, – сбросил со скалы собаку, которую сам же и подарил Ким. Почему он это сделал? Потому что она любила пса больше, чем его.
Впрочем, мучители не всегда проявляют жестокость столь открыто. Некоторые действуют тайно: к примеру, могут испортить тормоза в машине своей жертвы или незаметно перерезать телефонные провода. Некоторые требуют преданности и сочувствия, угрожая самоубийством. На самом деле не так важно, какие методы применяет абьюзер. В любом случае жертва никогда не должна чувствовать себя в безопасности – ни внутри отношений, ни при попытке разорвать эту связь. «Ты как будто находишься в одном доме с убийцей, – заключает Шубах. – Точно знаешь, что он до тебя доберется. Возможно, не понимаешь, как именно он это сделает, где, когда и как тебя достанет, но ты уверена, что так или иначе это произойдет».
Организаторы лагерей в Северной Корее стремились к тому, чтобы военнопленные опустились морально и физически. Им не позволяли соблюдать личную гигиену, помещали в грязные застенки, где отсутствовало какое-либо личное пространство, применяли унизительные наказания, оскорбляли и издевались над ними. Все это делалось, чтобы они деградировали «до животного состояния»; «сопротивление ценой утраты человеческого достоинства обходилось слишком дорого, лучше было капитулировать». [23]
В домашнем насилии деградация также поощряется, но неявно. В отличие от тюремщиков в лагере абьюзер знает о глубоко запрятанных личных страхах жертвы, о ее секретах и слабых местах и использует их для болезненных замечаний и насмешек.
