— Ты, конечно, шутишь.
Лэнс поднял свои ноющие, уставшие плечи и безвольно опустил их.
— Будь по-твоему, — пробормотал он.
— Но, послушай, ты же не серьезно! — воскликнул Уортинг.
— Разве это забавная шутка? — сердито ответил Лэнс. — Думаешь, я решил потратить на это больше полугода, раскошелился на десятки снимков с Маунт-Вилсона, работал как собака, ломал голову над задачкой, и только ради того, чтобы увидеть твою улыбку? Не будь дураком! Я еще никогда в жизни не был так серьезен.
Ошеломленный Уортинг некоторое время сидел притихший. Крошечное рабочее помещение казалось гнетущим. Ему хотелось выбраться на свежий воздух — взглянуть на Солнце и убедить себя, что со вселенной все в порядке.
— Что произойдет? — тихо спросил он.
С горьким видом Лэнс уставился за окно. Дымка грязного желтого света пробивалась сквозь узкое пространство между двумя многоквартирными домами. Его взгляд остановился на пыльном красном кирпиче.
— Кто знает? — Он повернулся к Уортингу, его уставшие слезящиеся глаза под толстыми стеклами очков казались огромными. — Есть все шансы на то, что мы будем полностью уничтожены, и практически ни одного на спасение. Что случится, когда столкнутся две звезды? — Он развел руками. — Возможно, незначительное число атомов заполнит освободившееся пространство, или появится солнце в несколько раз большее, чем две отдельные звезды. В любом случае — смерть!
Оба не двигались некоторое время, думая о ближайшем будущем. Внезапно Лэнс откинул голову и засмеялся — гогочущим хохотом чистого отчаяния.
— Ничто больше не имеет значения, — глухо произнес он. — Деньги… слава… Давай отправимся в твой летний домик, о котором ты прожужжал мне все уши. Мы там славно прожаримся до корочки, когда старушка смерть выбьет землю из-под наших ног.
ЛЭНС почувствовал на своих плечах теплые лучи солнца. Они всегда будили его рано утром. Обычно он не открывал глаза, наслаждаясь ласкающей теплотой, которой не был избалован в городе. Этим утром он не открывал глаза по другой причине.
Он ощущал себя так, будто его тело вывернуто наизнанку, а мозги сдавила горячая, потная ладонь. Он смутно вспомнил, как ночью его разбудил необычный, преисполненный смятения ужас перед скручивающейся, как показалось, вселенной. Все перевернулось вверх ногами и наизнанку. Он обнаружил себя на полу, дрожащим от холода. С головокружением и слабостью, он забрался обратно в постель и погрузился в мучительный сон.
Наконец он открыл веки, боясь того, что может увидеть.
