Опасаться стоило лишь других магов, но зная про некоторую эгоистичность и индивидуализм этой братии, от бросания с расспросами коллеги по цеху я был в достаточной мере защищён.
Помимо оружия торговали и гномьей бронёй, и приглядевшись к ней, я и там обнаружил явные следы штамповки.
Время меж тем подходило к означенному сроку, отчего я нервничал всё больше, всеми силами стараясь удерживать себя от судорожных оглядываний в поисках притаившихся гномов.
— Пока всё тихо, хозяин, — шепнула незаметно мне Алладина, проходя мимо. А я сделал зарубку в памяти на то, чтобы заставить называть меня как-нибудь по-другому, а то неловко, право слово, я же не рабовладелец какой.
Наконец колокол на башне городской управы — или как там оно в султанате называется — пробил девять часов, и я, остановившись под навесом возле одного из домов, увидел замаячившую у ворот фигуру Иквуса. Посмотрел на стоявшего с другой стороны улицы Калима, но тот лишь отрицательно качнул головой, сообщая, что никакой посторонней активности не замечено. На душе слегка отлегло.
Впрочем, прежде чем идти к магу, я ещё с полчаса наблюдал за обстановкой. А когда терпению бывшего завхоза почти совсем настал конец, всё-таки решился двинуться навстречу.
— Павел, — произнёс недовольно моё имя Иквус, и выражение на его лице до боли напомнило мне наше первое знакомство в академии. — Обязательно опаздывать?
— Проспал, — ответил я, пристально разглядывая собеседника и ища следы излишней нервозности, суеты, бегающие глаза. Но ничего такого не было. Однако я не обольщался, Сева всегда отличался умением “держать лицо”. А иначе как бы он столько времени хранил в секрете свои незаконные товарно-денежные операции?
— Проспал он, — буркнул маг. — Ты понимаешь, что у гномов чёткий распорядок дня? В десять мы должны уже быть в лаборатории, мне платят в том числе и за соблюдение рабочего времени.
— Что, прямо с часами стоят и следят? — поинтересовался я, продолжая словно бы невзначай поглядывать по сторонам.
— Нет, в десять заявится заказчик, — перешёл на повышенный тон, якобы теряя терпение и весьма достоверно изображая сдерживаемый гнев, Иквус. — Мне надо тебя представить и как-то объяснить, зачем привлёк к работе. А мы вместо того, чтобы спешить туда, стоим тут и теряем время!
— Ну пошли, пошли, — согласился я, до сих пор ни в чём не уверенный. — Только не зови меня Павлом, для всех здесь я Кай Косадес.
— Дурацкое имя, — буркнул Сева, разворачиваясь и спеша за ворота.
