Висто помнил, как впервые увидел Лес Стет – ряд обнаженных холмов, покрытых пнями; корни напоминали о могильниках вокруг его родного города, оставшихся после того, как забили последний домашний скот. И, глядя на бывший лес, Висто осознал, что весь мир мертв. Не осталось ничего; некуда больше идти.
И все же он шел вперед, один из десятков тысяч – или больше – детей, растянувшихся по дороге на многие лиги, а на месте тех, кто умирал за день, появлялись другие. Он и не представлял, что в мире существует столько детей. Они шли громадным стадом – единственным источником пищи для последних отчаянных охотников.
Висто было четырнадцать. Он еще не начал взрослеть – и уже не начнет. Круглый живот выдавался вперед, так что позвоночник круто изгибался в пояснице. Он ходил, как беременная женщина, расставляя ноги; кости болели. Висто был набит наездниками Сатра – червями, которые без устали копошились у него в теле и день ото дня росли. И когда будут готовы – очень скоро, – они полезут из него. Из ноздрей, из уголков глаз, из ушей, из пупка, пениса и ануса. Те, кто окажется поблизости, увидят, что он словно сдувается: кожа сморщивается и покрывается длинными складками вдоль всего тела. Он внезапно превратится в старика. И умрет.
Висто ждал этого почти с нетерпением. Он надеялся, что костогрызы сожрут его тело, заглотят оставшиеся яйца наездников Сатра и сами подохнут. А еще лучше – если его съедят Отцы; но он понимал, что они не такие тупицы и не притронутся к нему. А жаль.
Змейка покидала Лес Стет; мощенная деревом дорога сменилась торговым трактом – разбитым проселком, ведущим на равнину Элан. Значит, Висто умрет на равнине, и его дух, покинув сморщенные останки – бывшее тело, – отправится в долгое путешествие домой. Искать сестру. Искать маму.
А дух и без того уже устал, ужасно устал от странствий.
К закату Бадаль заставила себя забраться на древний эланский курган с деревом – серые листья затрепетали, – и, обернувшись, взглянула на восток, на пройденную сегодня часть нескончаемого пути. За раскинувшимся лагерем она видела волнистую линию тел, уходящую до горизонта. Сегодня выдался особенно тяжелый день: очень жаркий, очень сухой. Вода попалась лишь раз – грязное, кишащее паразитами болотце с гниющими трупиками насекомых – и на вкус напоминала дохлую рыбу.
Бадаль долго стояла, глядя на костлявую длинную Змейку. Тех, кто падал, не оттаскивали в сторону, а просто шли по ним или обходили; и путь стал дорогой плоти и костей. Костлявая Змейка.
