Следует сказать, что хирург не снискал столь желанной ему славы. Ибо и сам познакомился с черной чумой. Злой недуг не медлил, и вскоре у него уж не было сил провести ампутации самому себе, как он поначалу рассчитывал. Он усоп, умоляя подручного кончить трактат за него. Тот же скончался спустя несколько дней, не выпуская пера из рук.
Уход их отворил двери толпе мошенников, охочих нажиться на чуме. Всяк стал врачевать во что горазд. Мыльщик предлагал ванны с целительными травами, торговец огнем брался вытравить заразу из дому, возжигая шалфей, розмарин и камфору. Повитуха за баснословную цену отпускала уксус, настоянный по тайному рецепту. Им следовало напитать губку и подвесить за шнур на край шляпы так, чтобы свисала она до подбородка. И можно не страшиться, что бубонные миазмы залетят вам в нос или глотку. Из-под полы расходились защитные амулеты, снадобья и всевозможные противоядия.
Один костоправ растрезвонил повсюду, что нашел новый и безотказный способ отгонять зерна Зла. К нему ломились толпой и, оставив изрядно флоринов, внимали его секрету. Он же учил их особому приему харкать так, чтоб исплевывать миазмы. Восхищенные горожане упражнялись под его руководством. Почти с час они плевались, кашляли друг другу в лица, пока не усвоили искусство изрыгания. Но вскоре костоправ прикрыл лавочку: видно, способ его оказался не слишком действенным.
* * *
Гамельн угасал. Смерти шли чередой. Бургомистр не показывал носа. Никто не ведал, как противиться невидимой осаде, загнавшей каждого в свой угол.
И вот тогда-то у городских ворот показался чужестранец.
Меж тем знамя над градом было приспущено, и все путники обходили Гамельн стороной, как можно дальше. Оттого стража немало удивилась, когда юный незнакомец заглянул в бойницу привратной башни, прося дозволения ступить за городские стены.
То был миловидный юноша. Из-под круглой красной шапочки с пером во все стороны торчали белокурые локоны. Темные живые глаза придавали ему плутоватый вид.
Мирелла была на площади. Она барабанила в ворота бургомистрова дома. Но двери были на запоре. Она требовала пайка: член магистрата, коему вверено было снабжать водоносов, заперся в своем жилище и не утруждал себя разносом пропитания. Другие водоносы порой рыскали по брошенным домам, но никогда не делились добычей. Пан уже два дня ничего не ел.
Чужак шел через Гамельн, пристально оглядывая всё вокруг. Город был выстроен так же, как и все, какие он обошел, а их было немало. Он дошагал до каланчи. Ступил на помост, достал тамбурин и флейту. И навел знатный шум и грохот, управляясь правой рукой с одним, левой – с другим инструментом.
