Ника поставила чашку и подняла на меня взгляд. Он был таким серьезным, в самую душу заглядывал, словно разглядеть корень моего любопытства пытался.
– Ну про то, что случилось с моей семьей, ты уже знаешь, – придя к каким-то выводам, спокойно сказала рыжуха. – После их гибели бабушка забрала меня и увезла в Оренбург, подальше от клана. Она даже дом свой бросила, не хотела, чтобы нас выследили. Поначалу было трудно, конечно, старались на всем экономить, но потом бабуля договорилась с одной кондитерской и стала печь на заказ торты и пироги, и мы смогли снять небольшой домик. Мы там такой огород развели! Круглый год свое ели, ничего не покупали. Баба Феня у меня мастерица была, столько разных закруток делала, в подвале до самой весны бочки с соленьями стояли, варенья всякие, наливка вишневая. До сих пор ее вкус помню.
Ника светло улыбнулась.
– Мы хотели со временем выкупить дом, но не получилось. Бабушка умерла, и мне пришлось уехать. Я как раз универ окончила, решила, что в Москве возможностей больше и работу найти проще.
– И как?
– Да не особо. Без опыта никому я там не нужна оказалась. Первое время хваталась за любую возможность заработать. Потом меня в одну фирму взяли, там нормально платили и можно было удаленно работать. А еще я копирайтом занялась. Тоже деньги. Так и выкручивалась.
Ника бросила взгляд на часы и торопливо допила чай.
– Прости, Инга, мне бежать нужно, – подхватилась она. – Крыся там, наверное, уже весь дом разнес. Спасибо тебе, ты очень добрая.
Она улыбнулась и рванула к выходу, а я, ошарашенная ее словами, застыла на месте. Это я-то добрая? Только такая оптимистка, как Ника, могла в это поверить.
– Пока, – донесся до меня веселый голос рыжей, и в сенях хлопнула дверь.
Я покачала головой. Настоящий ураган!
Составив на поднос посуду, унесла его на кухню и села у окна, задумчиво глядя на соседский забор. На душе, впервые за долгое время, было легко и спокойно. Как-будто из нее ушли те горечь и темнота, что копились все последние дни.
Надо бы почаще вот так с рыжухой общаться. Глядишь, тоже оптимисткой стану.
* * *
На следующий день я пошла устраиваться на работу. Ну как пошла? Егор перед отъездом договорился с Клейном, и тот пообещал устроить мне собеседование, вот я и ехала сейчас «на смотрины». Даже принарядилась, надела свой лучший костюм и сапоги на каблуках. Кто ж знал, что за рулем в них так неудобно будет? И губы накрасила, хотя обычно предпочитаю обходиться без помады, и ресницы. Только бы все получилось…
