Чан недоверчиво качал головой. Рик не осуждал его за неспособность понять. Совсем недавно он и сам не мог представить себе плоский мир, каким оказался Атлантис.
В этот момент их отряд вышел к открытому пространству, где коридор превращался в мост. Рик посмотрел по сторонам, и от открывшегося зрелища у него перехватило дыхание. Бездна вновь разверзлась впереди.
Поперечное сечение башни напоминало отвесную стену. Их группа стояла у другой стены. Обе были соединены тонкой пуповиной моста. Кроме него еще три таких же соединяли другие доли башни, протянвушись над пропастью. Рик взглянул вверх и увидел Хорду мира — ярко-белый стержень, медленно вращавшийся в центре. И снова зрение сыграло злую шутку: казалось, что стены — это две равнины, по которым можно гулять без страха провалиться в пропасть. Рик застыл, вцепившись в поручень. Противоречивый опыт мешал правильно сориентироваться, ведь обман был когда-то истиной, первородной истиной! Именно так все и было в его мире — эти стены были поверхностями эонов, одна полом, а другая потолком!
— Мать-тьма, помоги мне, — пробормотал он.
— Что? — не понял Чан.
— Ничего, я в порядке.
— Вам нужно беречь силы, — укоризненно сказал Чан. — Давайте отложим визит и вернемся.
— Просто легкое головокружение. — Рик отпустил поручень, чтобы показать, что может идти.
Они медленно пересекали мост, а Рик разглядывал внутренний пейзаж. Жесткий свет, падавший на неровную текстуру стены, высвечивал геометрические тени разных форм. Рик скользил взглядом по узорам, все дальше и выше, к пограничным областям и внешним стенам. Башня гудела.
Наконец мост остался позади.
— Мы могли бы проехать в транспортере, но я решил показать вам наш мир, — пояснил Чан. — Ни один рассказчик не в силах описать это. Смотрите. Сейчас мы входим в жилые сектора.
Действительно, они влились в большой людской поток. В боковых коридорах тоже наблюдалось непрерывное движение. Маршевый коридор распался на три уровня в высоту, и все они были забиты до отказа. Стены пестрели иероглифами. Под потолком висели полотнища с надписями на разных языках. Эти примитивные творения человеческих рук делили пространство вместе с привычными лампами и мигающими мониторами. Каждый провод, каждый механизм пульсировал энергией. В гомоне стало трудно различать отдельные голоса, и Рик подумал, что легко смог бы затеряться здесь, если отстанет от сопровождения. Но его опекали; приставленные солдаты зорко следили, чтобы никто не толкал чужака, и активно работали локтями, покрикивая на соплеменников. Рик вышагивал бок о бок с доктором.
