Правда, непосредственно боев на территории Молдавии нашей армии весной 1944 года вести не довелось. В Ясско-Кишиневской операции она выполняла поставленные командованием фронта задачи. Но об этом я скажу позже. А сейчас хочу рассказать о первых встречах наших гвардейцев с тружениками Молдавии, о первых личных впечатлениях, которые живут в моей памяти вот уже четверть века, и о тех, что увез я в душе после второй встречи с молдавским народом в канун двадцатилетней годовщины Великой Победы.
Города, знакомые по военным дням, вдруг предстали совсем другими — на месте былых развалин выросли белокаменные многоэтажные кварталы, поднялись новые заводы и фабрики, школы и больницы, театры и стадионы. И только в одном походили мои впечатления на те прежние — так же буйно цвела сирень и так же ярки и хороши были весенние цветы. Только тогда они еще больше оттеняли развалины, а сейчас так органично вписывались в общую картину расцвета и торжества жизни.
Помню Бельцы весной 1944 года. Пепелища и руины увидели мы. Были взорваны все мосты, разрушены почти все здания.
Но что запомнилось мне больше всего тогда — это радушие людей. Я поселился в доме какого-то — состоятельного чиновника, удравшего вместе с бывшими своими покровителями. Рядом жил учитель. Мы подружились с ним. Он рассказал мне, что его тоже уговаривали бежать. Придут, говорили, советские, и ты, мол, узнаешь, почем фунт лиха. Но он отказался бежать. И потому, конечно, что был настоящим патриотом своей земли, и потому, как объяснял мне, что Советская власть — «это власть трудового народа, она намного лучше и справедливее всех других. Убедились мы в этом в 1940 году. А уж когда опять пришли королевские румыны, на этот раз вместе с немцами, мы сравнить смогли вновь, какая между ними разница. И ждали вас, освободителей, каждый день и час. Вы же видите — наши люди встречают вас, как родных».
Помнится мне, тогда свирепствовала эпидемия возвратного тифа, главным образом в деревнях. Начальник медицинской службы полковник Александр Николаевич Григорьев собрал у себя всех молодых врачей. Насупив брови, он рассказал о симптомах этой болезни.
Мы тут же открыли специальные госпитали. Всех больных, особенно тяжелых, из ближайших сел стали свозить в эти госпитали. Нелегким было это дело. Крестьяне привыкли к тому, что за лечение надо платить. А платить им нечем. Вот и поначалу никак их нельзя было уговорить лечь в госпиталь. Потом уж, когда они убедились, что лечим людей бесплатно, что хотим от всей души помочь им — соглашались. На это дело мы тратили много усилий и средств, но эпидемию свели на нет.
